— А-а-а! — заорал Пашка, — он ее уронил! В воду прям! Что будет…
Через полчаса вся компания сидела на песке, в притащенных из корпуса шезлонгах. Марина краснея, похлопывала по лысине Мишаню, который устроился у ее ног, и держал обеими руками пухлую ручку.
Фотий и Ника пили шампанское, а Пашка, вопя, забегал в зябкую воду, нырял и выскакивал обратно, тряся мокрой головой.
— Энергетика, говоришь, — задумчиво повторил Фотий, — ты права, Марина, в поселке всякое. У нас лучше и чище. Пока что.
— Так и будет, — величественно постановил Мишаня, поправляя ерзающий по белой спине жиденький хвостик черных волос, — бандит этот теперь вряд ли сунется. Скажи спасибо Вовке. Конечно, придется тебе теперь номерок держать для генеральских жен.
— Да пусть, — Фотий махнул рукой, вытягивая длинные и уже загорелые ноги в шортах, — лишь бы шалить не ехали сюда сами служаки. Ну, ты понял, да?
— Нет-нет, — успокоил Мишаня, с неохотой отпуская руку невесты-жены, которая, пощупав сохнущее на спинке шезлонга парео, встала и направилась к воде, — никакого разврата, только дамы и детишки, и старые служивые перечницы. И глядя, как Марина, пожимаясь, пробует воду ногой, вполголоса прибавил:
— Для этого у них другие места есть, а жен тоже ж куда-то надо.
Такой вот, Феденька, натуральный обмен, они тебя прикрывают, а ты платишь гостеприимством, сплошной феодализм. Пашка плеснул на Марину водой, и она вдруг, в два прыжка подскочив к нему, ловко сшибла его в невысокий прибой.
— О-о-о! — возмущенно заорал тот, — нечестно, я ж не могу, ты же дама, теть Марина!
— Зато я могу, — оживился Мишаня, с кряхтением встал и побежал к воде, тяжело перебирая худыми ногами в смешных попугайных трусах.
Запрыгал вокруг жены, пытаясь затолкать ее в воду.
— Как хорошо, что Мишаня помог, — Ника допила шампанское и ввинтила стакан в песок, — а Вовка — друг его и генерал, да?
— И друг, а раньше служили вместе. Мишка, чтоб ты знала, великий шифровальщик, таких единицы.
— Ничего себе. А с виду просто чудак. А Марина?
— Марина — профессор. В институте высшую математику преподает. В Москве. Даже не знаю, как они с Мишкой жить будут. Наверное, как и жили, только в гости друг к другу ездить станут почаще. Ника засмеялась, подставляя солнцу лицо. Через закрытые веки теплые лучи рисовали алые узоры.
— Как все удивительно! Она тоже такая, все толкует про энергии и всякие позитивы-негативы, я думала — ну, обычная тетя, из тех, что на эзотерике сдвинуты.
— Они, Никуся, давно уже позволяют себе быть самими собой. Люди среднего ума как раз чаще выглядят самыми нормальными, средними, такими, как положено.