— А если вдруг ему понравится дворняга?
— Я бы не хотела тратить свое время на не поддающуюся обучению собаку, но платит клиент. — Глаза ее высокомерно блеснули. — Нужен щенок, обладающий природной любознательностью, хорошо реагирующий на звуки. Раз уж вы пришли, идите, подтолкните его в нужном направлении.
Я развернулась и пошла рассматривать собак в клетках справа, Тимофеев уже давно ползал возле клеток слева, безбоязненно просовывая руки меж прутьев, позволяя собакам всех мастей с удовольствием облизывать его пальцы. Алёна, насупившись, принялась делать какие-то пометки в тетради. Её настроение было заметно испорчено моим появлением.
В каждом отсеке находились импровизированные кроватки для животных или тканевые подстилки. Там же располагалось по нескольку чашек для воды и питья. Все клетки были чистыми, запах почти отсутствовал, даже несмотря на имеющиеся кое-где лужицы. Кучек я не заметила, видимо, собак регулярно выгуливали.
Породистые, полупородистые, дворняги, — в каждой клетке их было от одной до трех особей. Некоторые забивались в углу, пряча глаза, другие налетали на прутья со звонким лаем. Один молодой пёсик недоверчиво смотрел на протянутую ему руку и рычал, совсем как взрослый, ощетинившись и обнажая десны.
Я медленно перемещалась от одной клетки к другой, наслаждаясь общением с каждым из обитателей приюта. Мне почудилось, что я вернулась в детство. Но другое, альтернативное тому, что довелось пережить. Это придуманное мной детство было беззаботным, счастливым, спокойным. Как ребенок я радовалась каждому пушистому хвостику и каждому мокрому носу, уткнувшемуся в ладонь.
Какие-то из подобранных на улице зверей были общительными и сразу подбегали к решеткам, чтобы пообщаться с незнакомцами, другие недоверчиво отпрыгивали, привыкшие к пинкам и людской жестокости. Но каждый из них смотрел с надеждой, и всякий хотел обрести дом и любящее сердце. Никто не желал оставаться взаперти и в одиночестве. И они сообщали об этом без слов, одними своими глазищами, жалобно смотрящими тебе вслед, ловящими каждое движение, уповая о милости.
Сердце больно сжалось.
Я вдруг поняла, почему Лёша не хотел покупать щенка с родословной от именитого заводчика и нужной для дрессировки породы. Ему хотелось подарить шанс такой же израненной душе, оставшейся без крова и без семьи, залечить раны, подарить ласку, заботу. Он мечтал о друге, понимающем без слов. Друге, который примет его таким, какой он есть, не замечая недостатков.
Дойдя до середины, я присела на колени возле клетки, казавшейся пустой. Возле стены, в глубине, темнело черное пятно.