Наконец, послышались удаляющиеся шаги. Нервы начали немного расслабляться. Тимофеев закрыл глаза и выдохнул. Мысленно я поблагодарила его, что машину мы оставили в ста метрах от дома на стоянке.
Услышав звук мотора, я бросилась к окну, чтобы, глядя сквозь крохотную щелку между занавеской и оконной рамой, увидеть отъезжающий автомобиль Донских. Когда он скрылся за поворотом, я побежала в коридор. Тимофеев осматривал через глазок в двери лестничную площадку.
— Ты ничего не забыла здесь? Проверь еще раз, — спросил он шепотом, нервно окидывая беглым взглядом квартиру в последний раз.
Я хотела ответить, что не знаю, но вместо этого отрицательно покачала головой. Мне хотелось поскорее убраться отсюда.
Тимофеев, обернув руку футболкой, надавил на ручку и тихо открыл дверь. Лестничная площадка была пуста. Лампочка под потолком не горела. Я вспомнила, что она срабатывает от движения. Слава богу, в подъезде не было камер слежения. Этот безрадостный для моего брата факт играл нам на руку.
Алексей вышел, увлекая меня за собой, закрыл дверь и поправил футболку. Включился слабый свет.
Замерев, я прислушалась. Дом молчал. Лестница наверх пустовала. Не колеблясь ни секунды, боясь, что служитель закона может вернуться, мы двинулись к выходу. Я осторожно спустилась, держась ближе к стене и постоянно оглядываясь. Тимофеев следовал за мной без малейшего шума. У двери он остановился, колеблясь. А что, если у подъезда мы встретим кого-то из жильцов? Риск слишком велик, но мы должны убраться отсюда до приезда полицейских.
Собрав все свое мужество, Алексей толкнул дверь, и нас на секунду ослепило дневным светом. На пороге с пакетом в руке стояла мама Маши Яковлевой. Я толком не видела ее лица из-за спины своего спутника, но сразу узнала прическу и туфли. В её сетке брякнуло что-то стеклянное, наверняка только что купленные бутылки с выпивкой. Я застыла испуганная, как никогда в жизни, боясь, что она меня узнает. Стараясь не показываться из-за широкой спины Тимофеева, уткнувшись ему меж лопаток, я продолжила движение. Дверь распахнулась шире, и женщина прошла мимо нас, не подняв головы и безразлично глядя вперед.
Пришлось сделать огромное усилие над собой, чтобы преодолеть панику и пересечь пространство возле подъезда.
Скамеечки были пусты. Густая растительность возле дома, деревья, высокие кусты и пышные клумбы играли нам на руку. Вероятность быть замеченными из окон снижалась в разы. Не оборачиваясь, мы ускорили шаг.
Алексей сжимал мою ладонь, ставшую сырой от напряжения, и направлял меня нужным маршрутом. Я старалась поспевать и не поднимала головы, уткнувшись ему в предплечье. Мне мерещилось, что все глазеют на нас и показывают пальцами. Он же сохранял невозмутимый вид и торопливо двигался вперед. Зайдя за угол, мы почти побежали до машины.