Сразу после рождения сына его в свой дворец забрала Елизавета Петровна. Своего первенца Екатерина увидит только через сорок дней. Но зато женщина избавилась от назойливого внимания императрицы. Свою задачу она выполнила и более в расчеты по престолонаследию приниматься не должна. Так считала государыня, но совсем по-другому думала маленькая принцесса из захолустного немецкого герцогства. Трудно сказать, когда в ее голове зародились мечты о короне российской империи. Может, после того, как увидела великолепие Петербурга, блеск дворцовых покоев, осознала размеры этой страны, по сравнению с которой ее родина смотрелась как блоха на собаке. Или когда поняла, что ее супруг – нервный, неуравновешенный неумный рохля, не понимающий, что за трон надо бороться, если ты даже официальный наследник. По крайней мере, много лет спустя она опишет в своих „Дневниках“ свое состояние накануне свадьбы: „Сердце не предвещало счастья. Но в глубине души было что-то, что не оставляло меня никогда, что я добьюсь самодержавия“. Конечно, такие себе мысли Екатерина, которую не раз историки впоследствии уличали во лжи, могла приписать задним числом.
Нельзя сбрасывать со счетов роль английского посла Уильямса, с которым великая княгиня познакомилась в 1750 году. Его роль в подогревании честолюбивых намерений Екатерины несомненна. И в подогревании не только словами, но и вполне материально. Через него великая княгиня получила от английской короны больше 20 тысяч фунтов стерлингов.
Поэтому, хоть немного освободившись от опеки императрицы и с чувством выполненного долга, Екатерина бросилась искать политические и любовные приключения. Вместо уехавшего заграницу Салтыкова молодая женщина для плотских потребностей нашла Понятовского, с которым она познакомилась через все того же английского посла Уильямса. Поляк был высок, статен, умен и на пять лет ее моложе (начиная с него, все любовники российской императрицы были ее моложе). К тому же помимо чувственных наслаждений через любовника было проще передавать английскому послу конфиденциальную информацию, которую она узнавала во дворце. Например, в 1756 году, когда Россия воевала с Пруссией, супруга наследника престола и мать наследника престола передала в Лондон важную информацию о состоянии воюющей русской армии и о плане русского наступления. За это ей было получено 44 тысячи рублей.
Помог Екатерине набраться политического опыта и ее супруг. Ему императрица Елизавета Петровна поручила заниматься делами герцогства Голштинского, его первой родины. Но всякая систематическая деятельность наследнику претила, и он с охотой перепоручал все своей „госпоже Подмоге“. Великая княгиня принимать послов и других лиц. Это была хорошая школа. Вопросы религии, финансов, торговли, промышленности с сопровождающими их борьбой, честолюбием – все это проходило через руки Екатерины.