Считается, что в принципе дружба между сотрудником Пресс-службы – полицейским журналистом и сотрудником уголовного розыска, тем более такого высокого ранга, как шеф криминального управления в чине полковника полиции, – невозможна. Это как лед и пламень, коса и камень.
Но так уж сложилось, что полковник Гущин принял дружбу с криминальным обозревателем как некий своеобразный талисман успешного раскрытия сложных дел. Что он на самом деле думал обо всем этом, для Кати вообще оставалось загадкой. Но она была счастлива и горда дружбой и доверием и не задавала каверзных вопросов по этому поводу. Их с Гущиным связывало такое множество дел, столько странных историй, что она стала рассматривать всю эту необычную ситуацию как нечто само собой разумеющееся.
И на этот раз, когда Гущин позвонил и попросил зайти, Катя подумала – может, что-то по старым делам, какие-то новости. Потому что в сводке происшествий за пятницу и прошлые дни не было ничего интересного, обычная рутина.
Но полковник Гущин, когда Катя зашла в его кабинет, пристально и как-то вдохновенно разглядывал черно-белую картинку в своем смартфоне. А на картинке британский полицейский самозабвенно и отчаянно показывал средний палец и зрителям, и неласковому окружающему миру. Полковник Гущин задал парадоксальный для начальника криминального управления уголовного розыска вопрос:
– Катя, здравствуй. А кто такой Бэнкси?
Катя отметила, что за скорбные дни развода толстый Гущин сбросил пару-тройку кило. Осунулся. И вроде как помолодел?
– Федор Матвеевич, это знаменитый уличный художник. Стрит-арт. Загадочная личность. Выставку его привезли в Дом художника.
– А ты завтра что делаешь? В смысле, ты завтра свободна?
– Я? – Катя с нарастающим интересом созерцала шефа криминального управления. – Вообще, да. Я утром бегаю в Нескучном саду, потом отдыхаю.
– Своди меня на этого Бэнкси завтра, а? Расскажешь мне про него, – Гущин все любовался на британского копа, показывающего средний палец миру и обществу.
– Стебная картинка, Федор Матвеевич.
– Прямо в точку. По настроению. Ну, так как насчет выставки завтра?
– Легко.
И они пошли на выставку Бэнкси в субботу к самому открытию Дома художника с утра пораньше. О, если бы только об этом узнали главковские сплетники!
В темных залах среди великолепных и загадочных инсталляций стрит-арта грузный полковник Гущин поначалу был не в своей тарелке. Но потом освоился. Искусство провокатора и бунтаря Бэнкси явно чем-то зацепило его суровую полицейскую душу. Отчаянным ли жестом британского копа в черном шлеме, или, может, образами «силовиков» из спецназа, укомплектованных, как робокопы, но с жизнерадостными улыбающимися «смайликами» вместо лиц. А может, Крысами… Крысами, которыми одержим художник Бэнкси, видящий в них и посланцев ада, и ангелов грядущих новых времен.