– Родные Пиланы пока не решили, будут ли они продавать помещение. Но в любом случае убрать мусор не помешает.
Я сдержанно кивала, понимая, что умножила беспорядок.
– Ты меня извини… в тот вечер меня почему-то потянуло сюда. Хотя я честно собиралась в твою мастерскую.
Рессина невозмутимо пожала плечами:
– Повторяю, вам незачем извиняться.
За пределами нашего внутреннего круга редко кто держался со мной столь естественно. Даже ткачиха, услышав о желании купить шпалеру, повела себя более официально.
– Я рада, что это помещение кому-то пригодилось. Особенно вам, – добавила Рессина. – Думаю, Пилане вы бы понравились.
Я не ответила и молча стала собирать кисти и краски.
– Не буду тебе мешать, – сказала я.
У стены досыхал портрет, который мне не хотелось показывать даже Рессине. Я отправила его в нишу между мирами, где хранились и другие мои картины. Оставалось собрать кисти и краски.
– Оставьте их здесь.
– Но это же не моя мастерская, – ответила я, теребя кожаную тесемку мешка.
– Поговорите с семьей Пиланы. Думаю, они охотно продадут вам галерею.
– Возможно, – уклончиво ответила я.
Мешок с кистями и красками отправился в ту же нишу между мирами. Если кисти слипнутся, а краски застынут, я получу зримое подтверждение собственной безалаберности.
– Если соберетесь, они живут близ Дунмера, на хуторе. У берега моря.
– Спасибо, – пробормотала я, сомневаясь, что отправлюсь туда.
Идя к двери, я спиной чувствовала улыбку Рессины.
– С праздником! – крикнула она вслед.
– И тебя тоже, – торопливо ответила я и выскочила на улицу где… ударилась в теплую жесткую грудь Риза.
Я отскочила, выругавшись сквозь зубы. Риз схватил меня за руки, не давая поскользнуться.
– Ты куда-то спешишь? – посмеиваясь, спросил он.
Все еще хмурясь, я взяла его под руку и зашагала по улице.
– Как тебя угораздило оказаться здесь? – спросила я вместо ответа.
– Сначала скажи, почему ты выскочила из заброшенной галереи с таким видом, будто что-то там стянула?
– Я не выскакивала, – огрызнулась я, ущипнув Риза за руку и заработав новый всплеск смеха.
– Хорошо, вышла оттуда с подозрительной быстротой.
Я молчала, пока мы не свернули на другую улицу, спускавшуюся к реке. Бирюзовые воды успели подернуться тонкой коркой льда. Течение Сидры ослабло, но совсем в спячку река не погрузилась. Это больше напоминало сумеречную дрему.
– Я там пишу картины, – сказала я, когда мы остановились у огражденного прохода вдоль реки.
Холодный, сырой ветер ерошил волосы. Риз поймал выбившуюся прядку и закинул мне за ухо.
– Сегодня зашла туда, начала работать, а мне помешала Рессина. Помнишь, я рассказывала про ее мастерскую? Но галерея принадлежала другой фэйри – Пилане. Она погибла весной, во время атаки на Веларис. Рессина решила навести там порядок. Возможно, родные Пиланы продадут здание.