Я нашёл жену в тамбуре. И подошёл к ней. Оксана стояла у двери вагона, прислонившись к стеклу, а напротив мужчина докуривал сигарету. Выходя из тамбура, он обратился ко мне:
— Извиняюсь, я просто пассажир. Но вы поддержите её, пожалуйста. И не бросайте!
Он вышел из тамбура. Я увидел заплаканное лицо жены и мог только сильно прижать её к себе, целуя в щёку и повторяя про себя слова этого мужчины:
«…поддержите её, пожалуйста. И не бросайте!»
Он словно ясновидящий какой-то… Но я ведь и не собираюсь её бросать. Я не смог этого сделать…
Вечерняя Москва встретила нас щедрым снегом. Я даже смог испытать мгновения истинно новогоднего настроения. И пытался передать их и Оксане, и детям. По-моему, получилось.
Но моя вера в то, что жена успешно освобождается от депрессии вскоре потерпела очередное фиаско. Перед сном она пошла принять ванну, спросив меня:
— Ты уже будешь спать?
Я понимал, что она это спрашивает в надежде на интимную близость со мной, но чувствуя большую усталость, ответил:
— Ой, наверное, да.
Я лёг в постель и, не успев сделать традиционную перед сном быструю медитацию-молитву, отключился…
Меня разбудил плач Оксаны, раздававшийся из ванной.
— Но где же она, где? — рыдала жена сквозь слёзы.
Мало, что понимая из всего этого, но чувствуя опасность, я вскочил и подбежал к ванной со словами:
— Оксана, Оксаночка! Что случилось?
Она не отзывалась.
Я дёрнул за ручку. Дверь оказалось закрытой на защёлку изнутри, хотя обычно никто из нас так не делает.
Моё сердце готово было выскочить из груди, наполнившейся страхом сопричастности к трагедии, когда я кричал:
— Открой дверь! Открой, пожалуйста, открой!
От моего крика проснулись дети. Чувствуя неладное, дочка стала громко плакать. Борис и Маша подбежали к ванной. И тогда Оксана отозвалась:
— Дети, всё нормально! Ложитесь спать!
— Мама, мама! Ты почему закрылась? — спросила дочка.
— Случайно. Это случайно. Машенька, не плачь! Бориска, ты тоже не бойся!
— Ты скоро выйдешь? — спросил сын.
— Да, скоро, скоро. Ложитесь!
— Оксана, открой же дверь! — недоумевал я.
— Уложи сперва детей. Понял?
— Понял.
Мы ушли в детскую комнату. Я уложил детей. Молясь за Оксану, посидел немного рядом с их кроватями. Затем вернулся к ванной.
Дверь была уже открыта. Я вошёл, слыша плёсканье воды. Жена стояла за шторкой и всхлипывала.
— Оксаночка, я так испугался за тебя. Ты в порядке?
Я раздвинул шторку и сразу обратил внимание на кровяные потёки на руке Оксаны.
— Боже! Ты…
Я не смог выговорить следующие слова. Не сдерживая слёз, крепко прижал её к себе!
— Дурочка моя! Зачем?.. Всё же хорошо в моей душе. Я остался с вами! Я не могу без вас!