Семь историй о любви и катарсисе (Бабич) - страница 93

Каждый из этих двенадцати дней он мысленно благодарил Леру за помощь в осуществлении такого «летнего отпуска» для души, молился несколько раз в день за её здоровье и удачную личную жизнь. За выздоровление и душевное равновесие Татьяны он молился в начале каждого часа.

Молился так, как чувствовал, как мог, как хотел, — каждый раз неповторимо, достигая в этом навыке новых высот. И молитва плавно переходила в медитацию…

Молился и за своих детей, молился за все семейные пары.

Молился за всё человечество.

Молился…

Когда оцениваешь прожитые годы и пытаешься заглянуть в своё будущее, возникает ощущение, что читаешь захватывающий роман, где многоликий главный герой — это ты.

И просто здорово, когда приближаясь к последним главам, чувствуешь, как появляется, словно в конце тоннеля, яркий тёплый свет! И тогда всё твоё существо наполняется оптимизмом, бодростью — Благодатью…

Нью-Йорк. 25 июня 2006 года

А… риканская политика вне ко..куре…….

Пять отличий меж…. президен… США и Рос….

Уикенд как нeppy end, которы……………………

Эти обрывки крупных заголовков прошлогоднего номера русскоязычной газеты «Свобода» — всё, что можно было разобрать на странице данного издания для эмигрантов, которое, видимо, сорвал откуда-то ветер и приземлил в грязь…

Да, утро сегодня ветреное, прохладное, дождливое. Совсем не свойственное для летней поры. Такая же невзрачная и одна из множества холостяцких квартир на окраине мегаполиса.

На столе разбросаны газеты и журналы, рукописные черновики, лежат книги стихов Лермонтова и Богдановича. Пыль по углам. Немытая посуда…

Хозяин квартиры — журналист Энтони Луц — ворочается в постели. Затем открывает глаза и смотрит на часы: почти 10 часов утра. Он тут же подскакивает, начинает быстро одеваться. Но вдруг останавливается в задумчивости:

«Эй, стоп! Сегодня понедельник? Да… Но у меня выходной. Вот и здорово. В этой чёртовой редакции чувствую себя в последнее время не журналистом, а сборщиком новостей».

Энтони полностью одевается и, словно идя по пятам собственных мыслей, кружит по квартире с недопитым со вчерашнего вечера бокалом пива.

«Если раньше было тоскливо с каждым годом, то теперь — с каждым днём. Да, на просторах американской мечты все меньше остаётся воздуха для такого советского эмигранта, как я… Нет, спиваться из-за этого я не буду. Хорошо, что в доме коньяка больше нет… Скверное у вас пиво, господа».