Наташа забралась под одеяло и коротко ответила:
— Нет, не для Люси.
На том разговор и закончился. Утром на столе увидели опрокинутые блюдца, и залитую молоком вперемешку с вареньем скатерть. Если учесть, что Люся всю ночь спала в ногах у Наташи, то кто тогда опрокинул блюдца? Чуть ли не со слезами на глазах, Наташа вытирала стол, а на вопрос Игоря — «Что случилось?», едва слышно ответила:
— Не принимает он наших лакомств.
Вот только тогда Игорь понял о ком идёт речь.
— Ты о Хозяине?
Наташа лишь кивнула головой в ответ. Как раз вечером случилось ещё одно событие, но скорее радостное, чем грустное — заговорила баба Катя. Ежедневно, в конце рабочего дня Игорь по пути домой заходил к ней. Он её осматривал, мерил давление и слушал с помощью фонендоскопа работу сердца. Благодаря стараниям Веры Петровны, которая большую часть времени проводила у неё дома, ухаживая и проводя необходимые процедуры, кризис миновал и дело, хоть и медленно, но шло на поправку. В этот вечер, как обычно он вошёл в дом бабы Кати, чтобы провести необходимый осмотр и с удивлением застал бабку на кухне, за приготовлением какой-то выпечки. Та стояла у стола и размешивала тесто, что-то бубня себе под нос.
— Здравствуй баба Катя. — Игорь стоял у порога, наблюдая за неугомонной старушкой. — А ты я вижу молодцом.
— Здравствуй сынок. — Голос её был ещё слаб, но спазмы, душившие её всё это время, отпустили. — Устала я лежать, ноги совсем сомлели. Дай, думаю, хлеб спеку. И ногам польза и дань за здравие отдам.
— Долго на ногах находиться тебе ещё нельзя. К нагрузкам нужно привыкать постепенно.
Бабка махнула рукой.
— Потом привыкну. Времени у меня уже почти не осталось, а дел много скопилось.
Она худенькими ручками перекатывала упругое тесто и было видно, как от напряжения у её виска бьётся тоненькая нитка кровеносного сосудика. Капельки пота выступили у неё на лбу, но старушка не обращала внимания на такие мелочи. После тяжёлой продолжительной болезни, баба Катя сразу перешла на достаточно тяжёлый для неё труд. Она не стонала и не просила для себя лёгкой жизни. По каким-то только ей известным рецептам, она лечила, таким образом, своё тело и душу. «Люди войны» — это первое, что пришло Игорю в голову. Для них не было болезней и трудностей. В жесточайших условиях они не просто выживали — они жили, чтобы всеми способами уничтожать врага и спасать будущее великой страны — детей. Вот такая нелёгкая выдалась им судьба, а главное и невероятное во всём этом то, что они все и баба Катя в частности продолжали и по сей день жить в таком режиме, не обращая внимания на житейские мелочи. Где-то глубоко в душах их война не понятно с кем и для чего, всё ещё продолжалась.