— Командиры взводов, ко мне! — раздается сдавленный голос Кравцова и срывает Коншина с места, но первым подбегает к ротному Шергин и вытягивается по стойке «смирно».
И вот они трое — Шергин, Коншин и командир третьего взвода, молоденький, высокий лейтенант с чуть-чуть подрагивающими губами, — стоят перед Кравцовым. И спокойней всех на вид — Шергин, на которого Коншин не может смотреть.
— Так вот, ребятки, первая рота получила приказ на наступление. Слева от нас пойдет вторая рота, третья пока в резерве… Задача — как можно быстрей сблизиться с противником и уничтожить его в рукопашной схватке. Сигналы уставные… В случае чего роту принимает Шергин, — Кравцов говорит спокойно, будто на учении, и только последние слова выдавливает с натугой. — Кстати, первый взвод двинется первым, вон по той лощине, которую ты и наметил, Шергин…
— Ясно, — чуть дрогнувшим голосом отвечает тот.
— Поставить задачу перед отделением и выдвинуть людей на исходный рубеж. Все понятно?
— Да… понятно… — еле слышно подтверждают взводные.
Вот и свершилось! Вот и наступило то, к чему готовили они себя годы в кадровой. Грянет сейчас первый для них бой! Как поведут они себя? Что будет? Добьются ли победы? Из всей роты только Коншин знает, что, если потери первого взвода будут очень большими, наступление, может быть, отменят. Для Шергина же и командира третьего взвода все отрезано, у них впереди только это белое поле, только оно, кажущееся бесконечным, и черные треугольники крыш занятой немцами деревни, к которой они сейчас побегут и которую должны взять.
— Шергин, держи, — отдает Кравцов ему карабин. — А мне бы винтовочку со штыком, смени у кого-нибудь.
— Вам «токаревку»?
— Нет, нашу, образца… К ней привык…
Действительно ли думает Кравцов, что дойдет до рукопашной, или так, для поддержания их духа и веры меняет он свой карабин на винтовку — об этом никто не ведает, но впечатление нужное производит.
Шергин ведет свой взвод к оврагу, Коншин — к краю леса левее, а еще левее располагается третий взвод. Дальше — вторая рота, но ее не видать. Оттуда же, слева, слышно урчание танков и треск ломающихся деревьев. Значит, выходят на исходные позиции, значит, будет им поддержка.
А там, на немецкой стороне, никакого движения. Угрозно и молчаливо глядят избы с пригорка. Сзади темной полосой невысокий лесок. Что же будет сейчас, когда выйдет на поле взвод Шергина? Что?
Уже наготове он, пока скрытый деревьями, но вот-вот выбежит он на поле, нырнет в лощину, которая скроет его на время от немцев… Но лощина, наверно, пристреляна минометами, вспоминает Коншин слова ротного.