— Не уходи так! Поговори со мной! Скажи, чего ты от меня хочешь! Ведь сегодня наша помолвка, и уже прибыли две сотни гостей.
— Все эти недели я отчаянно хотела услышать от тебя эти слова. Ты был мне так нужен, Рафаэль! Да, ты готов защищать меня от всех опасностей, ты сможешь удвоить или утроить стоимость моих акций, ты станешь задаривать меня дорогими подарками, ты будешь соблазнять меня всю ночь, заставляя от наслаждения забыть свое имя, но ты не в силах меня полюбить, правда? А мне-то казалось, что ты просто не умеешь выражать словами свои чувства!
— Я понимаю, что ты расстроена, Пия. Но ты смотришь на вещи слишком цинично.
— Разве тебя не должно радовать, что я наконец вижу мир таким, каков он есть?
— Между нами ничего не изменилось.
— Нет, все изменилось. Разве ты не видишь, что я стала другой, что изменилось мое восприятие тебя? В моих глазах ты ничем не лучше, чем Фрэнк!
Рафаэль, стиснув зубы, отпрянул, словно от удара. Его ноздри раздулись.
— Не говори так, — процедил он.
— Фрэнк притворялся, что любит меня, потому что я была для него легкой добычей, из которой можно было вытянуть деньги. А ты предложил на мне жениться. Ты купил меня обручальным кольцом с той же самой целью. А значит, ты такой же, как Фрэнк!
Рафаэль побледнел, сложил на груди руки и пожал плечами.
— Если ты так думаешь обо мне, значит, между нами действительно уже ничего не поправить.
Слезы душили Пию, но она твердо решила, что не заплачет перед Рафаэлем. Ей казалось, что у нее вырвали часть сердца. А все потому, что она никогда не перестанет любить Рафаэля, но и жить с ним она тоже не сумеет.
Пия обхватила себя руками.
— Пожалуйста, передай своим гостям, что помолвка отменяется. Я не могу сейчас находиться рядом с тобой. И скажи Джио, что я увижусь с ним не раньше, чем он перестанет подыскивать мне очередного жениха, приманивая его своими деньгами.
Даже спустя несколько недель жестокие слова Пии все еще звучали в ушах Рафаэля: «Ты ничем не лучше, чем Фрэнк».
Сначала он злился на Пию. Как она могла сравнить его с тем негодяем, который обманул ее, использовал ради своей жадности! «Если Пия такого низко мнения о мне, — думал Рафаэль, — то нет смысла продолжать наши отношения».
Но через три недели гнев улегся, оставив лишь гнетущее ощущение в душе, а обвинения Пии не давали покоя, сверлили мозг. Рафаэль понимал, что она права — по крайней мере, с ее точки зрения. Он едва мог спать и есть. Только сейчас Рафаэль осознал, как ему повезло повстречать Пию. Эта щедрая на добро женщина разглядела в нем человека, достойного любви. Ему был дан шанс полюбить ее и взамен провести с ней всю свою жизнь, зная, что Пия всегда будет рядом, что бы с ним ни случилось, — такая уж она по натуре. А он причинил ей боль за то, что она его полюбила…