— Расследованием установлено, что смерть Михяла Келлигера произошла в результате асфиксии, вызванной попаданием жидкости в дыхательные пути с последующим перекрытием доступа в них воздуха. Внешние признаки указывают на утопление. Легкие наполнены водой, в волосах покойного остались водоросли.
Он ни словом не упомянул желтый ирис-касатик на берегу, вдруг расцветший золотом на фоне зелени. Не сказал ничего о том, что могло это означать. Речи не было о силе воды на пограничье, о странном свете, вдруг накрывшем землю до рассвета, когда руки их торопливо вершили свое дело.
— Сколько времени, — спросил обвинитель, — согласно вашей профессиональной оценке, надлежало покойному находиться под водой, чтобы последовала смерть?
Коронер задумался:
— Учитывая, что покойный, по-видимому, был парализован, частично либо полностью, ему для этого могло потребоваться меньше времени, чем обычно. Рискну предположить, что хватило бы трех минут.
— Три минуты непрерывного погружения?
— Так точно, сэр.
— Обнаружены ли вами еще какие-либо находки, о которых вы считаете необходимым сообщить суду в сегодняшнем вашем выступлении?
Коронер шмыгнул носом, подергал себя за ус.
— Имеются следы, указывающие на возможно происходившую борьбу.
— Под следами вы подразумеваете синяки?
— Да, сэр. На груди и шее. Вывод неочевиден, тем не менее. Возникает подозрение, что ребенка удерживали под водой насильно.
Обвинитель сложил вместе кончики пальцев, стрельнул глазами в сторону присяжных:
— Мистер Макджилликадди, вы как профессионал считаете ли, что найденные вами следы указывают на то, что покойный был убит намеренно? Что это была насильственная смерть?
Коронер взглянул на Нэнс и вздернул подбородок. Коротко кивнул:
— Да, сэр, считаю.
Когда очередь дошла до ее показаний, Нэнс была готова. Все это время она ждала возможности высказаться, чтобы в путанице подробностей, клятвенных заверений и перекрестных допросов суду открылась истинная правда. Она стояла перед судом, как стояла бы Мэгги, — выпрямив спину, прищурившись, а когда ей протянули Библию, она с искренним чувством поцеловала книгу. Они не смогут ее обвинить. Она докажет им истинность своего знания, умения лечить.
— Мисс Роух, расскажите суду, как вы зарабатываете на жизнь?
— Я лечу людей.
— Говорите погромче, пожалуйста, суд вас не слышит.
Нэнс перевела дух и попробовала говорить громче. Но в зале было жарко, ей казалось, что воздух давит ей на легкие, и, когда она заговорила опять, в публике поднялся ропот.
— Ваша честь, вы не разрешите подсудимой дать показания с возвышения для свидетелей, чтобы ее было слышно?