И это действительно был разрез. Не ставший уже привычным огненный росчерк, а именно черный разрез самого пространства, из которого явственно потянуло холодом, тоской и чем-то жутким. Страшным. Неземным.
Но тут Белогор взял меня за руку, и страх пусть и не исчез совсем, но отступил. Этого оказалось достаточно, чтобы я собралась с духом и вместе с колдуном шагнула вперед. В лицо ударил холод, а привычный мир исчез. Мы вошли в Навь.
Больше всего окружающий пейзаж походил на страшные фантазии какого-нибудь любителя Лавкрафта. Сумрачно, холодно и мертво было вокруг. Словно мы оказались внутри некоей старинной кинохроники, тусклой и черно-белой. Лишь по клубящемуся темному небу то и дело пробегали злые алые сполохи бесшумного зарева.
Вокруг расстилалась каменистая, покрытая инеем пустошь. И никого, кроме нас, на ней вроде бы не было, однако краем глаза я то и дело ловила какие-то смазанные движения вокруг. При этом стоило на них сосредоточиться, как все пропадало.
— Ну как, налюбовалась? — раздался голос Белогора.
Нет, не Белогора Теперь рядом со мной стоял Наволод. Белогор остался там, в мире живых. А вот Наволод со своим бледным лицом, волосами цвета пепла и черной одеждой смотрелся в здешних пейзажах очень даже органично. Для пущего антуража его и без того яркие изумрудные глаза сейчас слегка светились.
— На что тут любоваться-то? — ответила я, зябко кутаясь в плед. — Мне никогда не нравился Лавкрафт.
— Кто?
Я только махнула рукой:
— Никто. Куда нам идти? И долго ли?
Наволод улыбнулся, явно чем-то довольный. С его нынешней внешностью это смотрелось страшновато.
— Не слишком, но в Нави нет времени. Смотри под ноги и не сходи с тропы.
Я взглянула вниз. Действительно тропа. Я бы даже сказала, тропинка — узкая, но прямая. Она бледно светилась, а по краям ее из-под земли то и дело вырывались тонкие язычки едва видимого голубоватого пламени.
— Газпром и сюда добрался? — Шутка была так себе, но мне срочно надо было взбодриться. Такое ощущение, что этот мир медленно, потихоньку вытягивал из меня саму жизнь. Безумно захотелось просто лечь, свернуться калачиком, сберегая остатки тепла, и заснуть. Желательно навсегда.
— Это Мертвый огонь, — ответил Наволод. — Он защищает тропу, пока мы на ней стоим.
— От кого защищает? — не поняла я. — Тут же пусто. Даже ветра нет.
— Посмотри на небо. Что ты там видишь?
Я послушно задрала голову и сообщила очевидное:
— Ничего не вижу, кроме туч. Ну, подумаешь, они в разные стороны летят. Может там роза ветров такая. Психованная.
Колдун улыбнулся шире, совсем жутко.