— Что, Туман?
— Я прочитала, что с пирсингом в языке мужчина может…
Нет, сейчас эти откровения я точно не выдержу.
Она еще говорит, но я успеваю завести руку ей на затылок, прижать болтливый рот к своим губам и наслаждаюсь тихим покорным вздохом. Мне нравится, что она отдает мне роль ведущего: раскрывает губы, послушно следует за движениями моего языка, и ее сердце стучит оглушающе громко, заглушая и мое терпение, и здравый смысл, и тот факт, что я начинаю примерзать к катку.
Глава тринадцатая: Таня
Второй поцелуй вынимает сердце из моей груди и невидимой рукой пишет: Собственность Антона Клеймана.
Возможно, мне нужно быть гордой и независимой.
Возможно, нужно показать, что я – не самый простой трофей.
Но мне совершенно плевать на все эти «прописные истины», потому что, очень может быть, их писали женщины, которым просто не повстречался такой мужчина.
Если бы можно было взять часть себя и оставить ее на другом человеке, я бы не раздумывая поселилась на губах Моего Мужчины, чтобы каждую секунду до конца своих дней чувствовать его дыхание и случайные прикосновения языка.
Тяжелее всего от него оторваться: как будто у меня забирают кислородную маску, и дышать становится очень трудно, и срочно нужна новая порция. Поэтому я слепо тянусь за ним, даже не пытаясь анализировать, как это выглядит со стороны. Ну и что, что глупо? Мы ведь теперь вместе?
— Нас сейчас выгонят, - посмеивается Антон, взглядом показывая на немолодую женщину, которая как раз проезжает мимо нас. У нее лицо человека, который первым бросил бы в нас камень. – Ты закончила?
— С поцелуями? Нет!
— С тренировкой. У меня кофе в машине, а потом хочу кое-куда тебя отвезти.
Мы быстро собираемся, протискиваемся между рядами: Антон впереди, я сзади, вцепившись двумя руками в его ладонь. Ноги до сих пор ватные и голова как в тумане, потому что неделю назад у меня были только слова на экране телефона, а теперь у меня есть весь Мой Мужчина целиком.
Теперь я знаю, что мечтать нужно и это не вредно, даже если мышь мечтает о тигре.
В машине я с удовольствием пью в меру сладкий капучино и согреваюсь, пока мы едем по заснеженной столице. Мне так хорошо, как в жизни не было, и даже страшно, что в какой-то момент над ухом может запищать будильник и все это окажется сном.
Антон помогает мне выйти возле красивого кирпичного здания: на втором этаже огромные окна, за которыми хорошо просматривается зал ресторана. Окна на первом этаже затемненные. Мы заходим внутрь, и нас мгновенно встречает официантка: судя по ее приветствию, Антона она видит здесь часто. Ведет нас вглубь небольшого тускло освещенного зала, за столик в отдельной кабинке, раздает меню.