— Голодная? – Антон откладывает свое, даже не глядя. Подпирает щеку кулаком.
— Нет, совсем не хочу есть.
— Будешь пить на голодный желудок? – Ему эта идея явно не по душе.
— Конечно, ты же так и не услышал репертуар песен молодости моей бабули в моем исполнении.
— Ты будешь есть, малышка, а с песнями как-нибудь в другой раз.
Официантка принимает заказ, уходит, но пока мы ждем, нам приносят подогретый сок.
— Вот, это тебе.
Антон кладет на стол… ключи на длинной цепочке.
— Ключи от моей квартиры, Туман. Я уезжаю завтра до воскресенья. Хочу, чтобы ты пришла, осмотрелась и принесла все, что тебе нужно: зубная щетка, женские… гммм… вещи в ванну.
Я перестаю дышать.
— Я бы хотел, чтобы хоть иногда ты оставалась у меня на ночь или на целый день, когда будет возможность.
Хорошо, что на столе стоит посуда, а то бы я прямо по нему переползла на своего Мужчину. Нет, не чтобы целовать, а просто чтобы прижаться, поверить, что он настоящий.
— Что? – Антон хмурится, вздыхает. – Я понимаю, что нужно будет что-то сказать родителям и мне бы не хотелось заставлять тебя врать.
— Я что-нибудь придумаю, - обещаю я, уже предвкушая разговор с бабулей. После смерти дедушки я вообще жила у нее пару месяцев, и никому в голову не могло прийти, что в это время я могла бы быть в другом месте. Так что, можно сказать, день и ночь в неделю я точно найду. – У тебя много комнат?
— Три.
— И в каждой есть кровать?
Он откидывается на спинку, закуривает и глядя на меня сквозь дым, говорит именно с той ленивой интонацией, от которой у меня непроизвольно сжимаются колени:
— Нет, кровать есть только одна – моя. И ты, конечно же, будешь спать там вместе со мной. Надеюсь, уставшая и довольная. Так что, Туман, я готов выслушать, что ты там хочешь от пирсинга в моем языке.
Я бы запросто сказала это на катке, а сейчас я молча прикладываю ладони к щекам, наивно веря, что так мой Мистер Фантастика не увидит, как сильно я покраснела.
******
Мне кажется, что эта пауза становится просто невыносимо длинной, и Антон не делает ничего, чтобы облегчить мне задачу. Просто смотрит глаза в глаза, курит и молчит, и у меня нет ни единой подсказки, говорим мы сейчас всерьез или он просто меня поддергивает.
— Все забыла, что прочитала? – Он все-таки «прокалывается» на про спрятанной в правом уголке губ улыбке.
— Просто… момент не подходящий, - не очень уверенно оправдываю свою беспомощность.
— А, по-моему, очень даже подходящий. Вдруг это что-то такое, что выходит за рамки моих физических возможностей. Не забывай, что я уже не так молод.
Вот теперь он точно улыбается, и я это такая улыбка, которая кричит: «Удиви меня!»