Гвен, открыв рот, смотрела на то место, куда он прыгнул.
— Зачем он это сделал?
— Ты же знаешь Джека, — Оуэн тяжело дышал. — Он никогда не сдаётся.
— Я его не вижу!
Они смотрели на холодную поверхность океана, но не видели ни следа Саскии или Джека.
— Здесь сильное течение, — сказал Оуэн. — Может быть, их вынесло прямо в залив.
Они услышали шаги, обернулись и увидели, что к ним приближается Йанто, закинув на плечо «Heckler & Koch». Его лицо было грязным, а волосы растрёпанными.
— Это бесполезно, — срывающимся голосом сообщил он. — Я не мог их удержать. Пули не останавливали их.
— И где они теперь? — спросил Оуэн.
— Направляются к водяной башне. Они окружают её. — Йанто с трудом сглотнул. — Где Джек?
Гвен показала на бухту, но, прежде чем Йанто успел ответить, раздался голос Тошико:
— Внимание! Слушайте все! Чрезвычайная ситуация в Хабе — повторяю, чрезвычайная ситуация в Хабе.
— Что случилось? — спросила Гвен.
— Думаю, что-то проникает через Разлом, — ответила Тошико. Она старалась сохранять спокойствие, но в её голосе, вне всяких сомнений, слышалась паника. — Оно проникает прямо в Хаб. Их много… я вижу что-то в воде… О нет, это они в воде…
— Это они, — сказал Йанто. — Водяные ведьмы. Они ворвались в Хаб.
Вода сомкнулась над его головой, словно захлопнулась крышка гроба, отсекая всё, что можно было увидеть или услышать.
Она была холодной, чёрной, тихой. На несколько секунд Джек поддался охватившему и закружившему его потоку, позволяя ледяной воде смыть с него кровь и страх. Потом, заметив гибкую светловолосую фигуру в темноте под ним, Джек начал двигаться. Сильными, энергичными гребками он поплыл вниз, не обращая внимания на цепляющиеся за его руки и ноги водоросли и мусор.
Саския нырнула глубже, странно извиваясь, словно угорь. Её светлые волосы превратились в длинные развевающиеся водоросли, а кожа вновь обрела свою естественную текстуру, став похожей на грязь.
Джек последовал за ней; по мере того, как он опускался глубже, у него начинали болеть лёгкие и мышцы. Саския исчезала во тьме. Если бы он не был достаточно силён, он упустил бы её. Стиснув зубы, он упорно плыл дальше, чувствуя, что, чем глубже он заплывает, тем холоднее становится вода. А что бы случилось, если бы он утонул? Поток подхватил бы его, вынес куда-нибудь, оставив задыхаться, словно выброшенную на берег рыбу, пока жизнь не вернулась бы к нему. Здесь он не мог бы спастись; но в то же время он не позволил бы Саскии удрать.
Он обнаружил её плывущей прямо перед ним. Она вырисовывалась из темноты, словно труп утопленницы, волосы развевались вокруг её головы, как живые — наполовину блондинистые, наполовину зелёные, как водоросли. Её лицо было человеческим и красивым — пока она не улыбнулась, демонстрируя сотни острых, как иглы, зубов во рту.