Вкладываю копию твоей рекомендации, написанной про меня одиннадцать лет назад. Если твое отношение за эти годы не изменилось, могу я тебя попросить возобновить этот лестный текст, но уже адресовав его to Prof. Tamara Green, Dean of Classical and Oriental Studies, Hunter College, 695 ParkAve., New York, N.Y. 10021. Совестно оказаться в толпе, отъедающей у тебя бесконечными просьбами секунды, минуты, часы, но... — что мы говорим в таких случаях? Молчи, совесть, а то в глаз дам!»
Бродский сразу позвонил, сказал, что всё сделает, только сначала нужно — тут он употребил выражение, которым любил заменять слова «улучшить текст» — «сначала нужно устервитъ». Не могу не привести эту рекомендацию в «устервлённом виде» — уж очень лестная.
«Мистер Ефимов продолжает традицию русских писателей-философов, ведущую своё начало от Герцена. Мне посчастливилось быть знакомым с ним в течение тридцати лет, и я уверен, что он обладает всеми качествами, чтобы стать превосходным преподавателем. Его замечательно активный ум сочетается с невероятным, поистине библейским терпением. Его познания в сфере русской литературы XIX—XX веков весьма обширны и глубоки. Мне также представляется желательным, чтобы ему была предоставлена возможность прочесть курс по истории русской политической и философской мысли, базирующийся на его великолепной книге “Метаполитика”. Кроме того, он обладает замечательным чувством юмора, что должно оживить его отношения со студентами и коллегами».
На другом фронте подготовки я занялся изготовлением учебного пособия для студентов. «Эрмитаж» уже выпустил несколько антологий — «ридеров», которыми пользовались профессора, преподававшие русский язык американцам. Но так как мне предстояло читать лекции русскоязычной аудитории, отпадала нужда в расстановке ударений, в переводе трудных слов и т.д. Имея в виду интересы и вкусы двадцатилетних, я составил антологию, включавшую рассказы и повести о любви: «Пиковая дама», «Тамань», «Белые ночи», «Первая любовь», «Дама с собачкой» и так далее. Название соорудил из лермонтовской строчки: «Любви безумное томленье», а на обложку поместил его же очаровательный женский портрет, выполненный карандашом. На трехсотстраничном томе поставил цену двенадцать долларов — посильная плата для студентов.
Также нужно было составить план-расписание лекций и семинаров, так называемый «силлабус». Занятия должны были проходить два раза в неделю. Мой список обсуждаемых авторов не претендовал на оригинальность, в него входили имена всех признанных русских классиков — от Пушкина до Бунина. Было, правда, и несколько фигур, не упоминавшихся в советских учебниках: Владимир Соловьёв, Дмитрий Мережковский, Василий Розанов.