— Здравствуй, мама! Лиззи, душа моя, доброго утра!
— Агата! — Возмутилась мама — сколько раз я просила тебя вести себя прилично! Неужели это так трудно, вежливо обращаться к матери?! Тем более, при младших детях.
— Ма-а-а! Ну сколько можно? Во-первых, здесь все свои. А, во-вторых, папа-барон сам разрешил обращаться к нему на «ты», без лишних церемоний. Странно было бы при этом «выкать» тебе.
— Агата! Мы стольким обязанны господину барону, как ты можешь быть столь непочтительной. — Мамин голос звучал не поучительно, как обычно, а просто устало.
— Ну в чем я непочтительна, мама? Разве я веду себя хуже остальных, или делаю что-то неподобающее? Я учусь намного больше, чем та же Лили, а времени развлечениям уделяю — намного меньше. Разве я — транжира? Или кокетка? Почему мне то — нельзя, это — нельзя, ничего нельзя? Даже того, что Лили все разрешают.
— Лили — родная дочь господина барона. Ее покойная матушка оставила ей хорошее состояние, а ты должна научиться очень многому, если хочешь составить хорошую партию. Ты же понимаешь, благородные господа не забудут твоего происхождения, а господин барон должен обеспечивать не только твое приданое?
— Спасибо, мама. — У меня внутри что-то словно оборвалось от таких слов — Так мило с твоей стороны напомнить мне, что я отбираю кусок хлеба у твоей дочери. Похоже, раньше я зря обижалась на тетю Агнесс. Кстати, о тете. Ты знаешь, бабушка, оказывается, много раз писала тебе. Ты получала ее письма?
— Письма? Эти записки с постоянными требованиями денег? Получала.
— Мама! Как ты можешь так говорить!? Я бы поверила, что тетя Ирмгард, или даже дядя Виллем, если тетка насядет. Но бабушка — не верю.
— Ладно, пойдем ко мне в кабинет и поговорим спокойно. — Мама дернула шнур звонка вызывая няню.
Я с сожалением посмотрела на малышку Лиззи, с ней сегодня мне так и не удалось поиграть. Сестренка же, увлеченная своими игрушками, даже не заметила, что мы с мамой собирались уходить.
В кабинете мама села в свое любимое кресло у камина и кивнула мне на соседнее. Хотя на дворе стояло раннее лето, этот уголок все равно оставался самым уютным в комнате.
— Итак, Агата, насколько я понимаю, теперь они взялись за тебя. Иначе, с чего бы такой внезапно проснувшийся интерес.
На минуту мне стало стыдно, действительно, за эти несколько лет я уже сама могла бы неоднократно написать бабушке. Хельге, Хильде или тетки, если честно, такого желания не вызывали, но о бабушке могла бы и сама вспомнить.
— Я получила письмо от Хельге. Ты знаешь, она теперь замужем за Якобом из соседнего поместья, у нее уже двое девочек…. - мама прервала мой поток слов нетерпеливым движением руки.