– Всё верно, – кивнул Бэн, смотря на рисунки в руках сыщика. – Первые жертвы были просто разорваны, а потом, кто бы это ни был, начал жрать их.
– Первые жертвы? Это последние восемь! – перебирая картинки и бросив их на стол, возмутился Друлль.
– Вы на мою стойку свой мусор не кидайте, грязные оборванцы! – заревел трактирщик, обслуживая даму распутного вида на другом конце стойки.
– Ты лучше свою маковую ундину обслуживай, – рявкнул Бэн, когда Друлль собирал рисунки и укладывал их обратно в мешок. – А кто художник? – Бэн выхватил один рисунок из рук сыщика и округлил глаза.
– И почему я сам до этого не додумался! Что тебя удивляет? – Друлль раздражённо взглянул на рисунок. – Торвальд, – прочитал он вслух. – Брат Жароса?!
– Да, он местный художник.
– Вот как, я не знал.
– Партурик был здесь, – задумался Бэн.
– Когда? – хищные глаза Друлля блеснули в свете многочисленных свечей таверны.
– Неделю назад.
– Странно. Партурик ходит только по Фетре из Стригхельма в Балгур и обратно. Что могло привести Жароса в Тарплен? Он боится плавать во внешних водах.
– Да уж, капитан корабля охотников на морских чудовищ – боится чудовищ, – хохотнул Бэн.
– Из всей гильдии охотой сейчас промышляет только команда "Блуста".
– "Блуст" бывает тут довольно часто. Привозит Тарплену на продажу пойманных морских тварей. И вкусные же они, зараза, – Бэн опрокинул кружку эля и сделал несколько жадных глотков.
– Смотря на чей вкус. Так или иначе, риск большой. После экспедиции, в которой погибла почти вся семья Марсудалов, Жарос больше не заплывает дальше Фетры, но как оказалось, не всегда.
– Может оно и к лучшему. Ведь это их семья не участвовала в защите столицы. Кто знает, помоги они тогда, может быть Топаз был бы жив.
"Ну уж нет", – подумал Друлль. – Увидеть бы самое первое место преступления, – тяжело вздохнул он и посмотрел на свой томатный сок, сдерживая рвотные позывы. – "Убийца жрёт своих жертв", – промелькнуло в его мыслях. – Уберите этот сок! Яблочный, пожалуйста, – крикнул он трактирщику.
Бэн придвинулся к сыщику и прошептал, осторожно косясь на хозяина таверны:
– Если вы не наденете значок, барин, боюсь он выльет вам сок прямо в лицо. Не жалуют тут бедняков, вроде меня.
– Так ты не бедняк! – не согласился Друлль, прицепив на грудь золотую безделушку.
– Ошибаешься, барин, трактирщикам за стенами живётся туго. Оброки неподъёмные.
– А вот и… – запнулся трактирщик, увидев значок члена Совета Дюжины, и аккуратно поставил стакан, – ваш сок, милорд! – просиял он, вспоминая легенды, ходящие о маскирующемся сыщике из совета. – Что-то ещё изволите?