«Сколько же ему лет – 17, 18? – думал неприятно удивленный инженер. – И такой молокосос будет искать мое… мое все!»
– Я еще очень беспокоюсь насчет супруги, – добавил инженер. – Ее не было дома, и я думаю – может быть, с ней что-нибудь случилось? Я имею в виду, может, те бандиты, которые похитили мое имущество, они… они сделали с ней что-то, потому что она им мешала?
– Следы убийства есть? – лаконично спросил сопляк.
Инженер вытаращил глаза и поперхнулся.
– Ну там труп на полу, лужа крови, – пояснил Опалин.
Сергей Михайлович позеленел и честно признался, что ничего такого не заметил.
– Мне надо осмотреть вашу квартиру, – объявил Опалин. – Пошли.
– Ваня, если понадобится помощь, звони, – сказал круглоголовый на прощание.
– А что ты делаешь в Ленинграде? – не удержался инженер, когда они вышли на улицу.
Опалин обернулся и смерил его напряженным взглядом.
– Вы, – сказал он сухо.
– Что?
– На «вы» и Иван Григорьевич. Идет? И я вам не Ваня, – добавил он обидчиво.
– Ну я же просто так, без всякой задней мысли… – залопотал инженер, пытаясь приноровиться к стремительному шагу своего спутника.
Они дошли до остановки и сели в трамвай.
– Кого вы подозреваете? – спросил Опалин.
Немного успокоившись, Сергей Михайлович изложил свои подозрения насчет домработницы.
– По объявлению, небось, нанимали? – хмыкнул 17-летний Иван Григорьевич.
– Нет, что вы! – замахал руками инженер. – За нее ручался Кока… то есть Николай. Брат моей супруги.
Судя по выражению лица Ивана, он не доверял ни Коке, ни супруге инженера, ни ему самому. У Опалина была по-юношески тонкая шея, но выражение лица скорее взрослое, а шрам делал его совсем загадочным.
– Скажите, а вы много дел раскрыли? – не удержался инженер.
– Порядочно, – сдержанно ответил Опалин, и Сергей Михайлович воспрянул духом.
Они вышли из трамвая, и инженер повел сурового Ивана Григорьевича к своему дому, то и дело от нетерпения забегая вперед, как преданный пес. Опалин следовал за ним, засунув руки в брюки.
Агент московского угрозыска и потерпевший вошли в дом, поднялись по лестнице, Сергей Михайлович достал ключи, отпер дверь, шагнул внутрь и, охнув, выронил портфель.
Вся мебель стояла на своих местах.
– Вы же говорили, что в квартире ничего нет, – неприязненным тоном промолвил Опалин.
– Говорил, – с несчастным видом подтвердил инженер. – Но…
Он заметался, сунулся в одну комнату, в другую… Опалин следил за ним с выражением глубочайшего презрения на молодом лице.
– Знаете, гражданин, – проговорил он наконец, – а ведь ложный вызов милиции является преступлением.