Л а з о. Очень верно, товарищ Усков. Спасибо вам за поправку…
У с к о в. Ай-ай-ай! Товарищ Лазо, бумагу свою уронили! Вона в окно вылетела!
Л а з о. Не вылетела. Сам выбросил. Вообще-то ненужная бумага…
Поезд останавливается. Открывается дверь теплушки. Вокзальный шум.
У с к о в. Гляди, Иркутск. Приехали! Смотри, чего написано. Расстояние до Москвы пять тысяч четыреста пятьдесят верст, до Владивостока — четыре тысячи семьсот шестьдесят верст. Ого!
Вокзальные шумы, громкие голоса команды, топанье ног выгружающихся, бряцание оружия, шипение паровоза, гудки.
Г о л о с а. Эй, матрос, где здесь красногвардейский штаб?
— Красногвардейский штаб тебе, да? А вон он, гляди — дверь, а на ней надпись. Штаб, понял?
Хлопает дверь в комнате штаба, то открываясь, то закрываясь, и в эти промежутки мы слышим вокзальный шум, гам, и паровозные гудки, и лязганье буферов, и стук колес.
П а в е л И л ь и ч. Товарищи! Да закройте же двери! Штаб тут. Заседание. Попов, встань у двери. Не пускай никого, пока не кончим разговор… Так, значит, товарищ Лазо, вы все же думаете атаковать мост днем?
Л а з о. Так точно. Да. Как только рассеется туман. Павел Ильич, кажется, так вас величать?
П а в е л И л ь и ч. Так-то так, да… Да вот все наоборот у вас. Мы только туманом и прикрывались… И то беляки режут нас из пулеметов.
Л а з о. А мы теперь прикроемся артиллерией. У вас ее не было, вы и прикрывались туманом, а нам, наоборот, нужно, чтобы врага ясно было видно на том берегу. Я смотрел, их пулеметы в штабелях дров укрыты на том берегу. Наша батарея снесет их вместе с дровами, и мы без боя перейдем мост! Как вы считаете, товарищи?
Г о л о с а. Понятно. Хорошо бы так!
П а в е л И л ь и ч. А может, все же лучше подождать ночи, товарищ Лазо?
Л а з о. Уважаемый Павел Ильич! Нам нельзя ждать, нельзя обороняться! Мы должны наступать, наступать и наступать, взгляните на карту! Мост-то — ключевая позиция. Мы должны взять его немедленно! По нему в город пройдут все наши живые силы, которые скопились здесь. Взяв мост, не останавливаясь, устремляемся к их штабу, громим его и… конец мятежу!
Гул одобрения.
П а в е л И л ь и ч. Ну что ж. Раз все, слышу, одобряют — твоя правда. Я ведь только машинист паровоза, а ты — человек военный, тебе и карты в руки. Заседание закрыто. Командуй, товарищ Лазо!
Со скрипом открылась дверь.
П о п о в (громко). Куда, матрос?! Сюды нельзя!
Л е б е д ь. Как это — нельзя?
П а в е л И л ь и ч. Э-э, матрос, тут заседание штаба. Закрой дверь, не лето… Ну ладно, говори, что тебе надо?
Л е б е д ь. Как — что надо?! В город не пускают! Я пять суток из Владивостока в поезде трясся, чтобы одну неделю дома погостить, а тут мост…