Говоря о возможности дружественного сближения негров с белыми, Наполеон заметил, что, как ему казалось, единственный способ эффективного примирения представителей двух рас, различных по цвету кожи, заключался бы в том, чтобы разрешить в колониях полигамию. Чтобы каждому чёрному или белому мужчине было разрешено иметь жену любого цвета. Благодаря этому, как думал Наполеон, в следующем поколении почти все будут иметь кожу примерно одного цвета и, соответственно, вся ревность и ненависть исчезнут.
Он добавил, что получить разрешение папы римского на полигамию не составит труда. Наполеон также заявил, что считает негров более низшей расой, чем людей с белой кожей.
Вечером вновь виделся с Наполеоном, который высказал ряд замечаний по поводу губернатора, которого он заметил проходившим под окнами своей спальной комнаты. «Когда я вижу этого губернатора, — сказал он, — мне всегда приходит в голову мысль, что я вижу человека, который накаливает докрасна кочергу для вашего Эдуарда Второго в замке Беркли. Природа меня всегда предупреждает, и она сразу же предупредила меня в самый первый день, когда я увидел его. Как на Каине, природа оставила на нём своё клеймо. Если бы я был в Лондоне и мне представили сэра Хадсона Лоу как простого обывателя и спросили бы меня: «Как вы думаете, кто этот человек?» — я бы ответил, что он — городской палач.
Вы не можете сказать, — добавил он, — что я исхожу из предвзятого мнения о вашей стране, поскольку я всегда придерживался иной точки зрения о Кокбэрне. Никогда, даже на минуту, как вы хорошо об этом знаете, он не вызывал у меня никаких подозрений, я всегда верил ему. От него я всегда с готовностью встречал врача и получал от него всё без каких-либо колебаний. Я оказывал ему полное доверие даже тогда, когда мы спорили. Но вместо добрых воспоминаний об адмирале передо мной всё время стоит образ этого губернатора. Он хочет окружить наш дом железной оградой, чтобы сотворить вторую железную клетку Баязета. С этой целью он втянул правительство в бесполезные траты по транспортировке сюда металлических полос, чтобы из них сделать железную клетку».
Порекомендовал ему встретиться с г-ном Бакстером, пояснив, что я получу большое чувство удовлетворение от помощи в виде совета и мнения другой медицинской персоны. В связи с этим Наполеон мне ответил: «К этому делу свою руку явно приложил губернатор. У д-ра Бакстера лицо-то доброе, но он слишком зависит от этого палача. От всего, к чему прикасаются руки губернатора, отдаёт гнусностью. Поэтому я думаю, что д-р Бакстер, должно быть, пострадал от общения с губернатором. Помимо всего прочего, именно губернатор рекомендовал мне этого врача, и для меня этого достаточно, чтобы отказаться от встречи с ним.