Халифа склоняет голову в почтительном поклоне и, не в силах что-либо сделать, стоит до тех пор, пока Госпожа не выходит за дверь.
Я оседаю рядом с Хадрой. Тело девушки сотрясает крупная дрожь.
– Зачем? – беру ее за руку, а по щекам текут крупные слезы, – ты бы могла просто выбить кружку, – прижимаю ее пальцы к щеке.
– Я почувствовала яд еще на подходе к твоей комнате, – прошептала она, – я же давно связана с красками, и отличный нюх – мой дар, – она повела носом, смешно морща его, но, сипло вдохнув воздух, тут же закашлялась. Вместе с мокротой на ее руках осталась кровь.
Удушливая волна паники поднялась во мне новой волной, подкатилась к горлу. Как ей помочь? В немой мольбе я подняла глаза на Халифу, но та отрицательно покачала головой. Присела рядом со мной. Сжатые у моей щеки пальцы слабо пошевелились.
– Если бы я выбила пиалу, меня могли просто наказать за столь дерзкий поступок, – эльфийка говорила быстро, словно боялась, что не успеет сказать всего. – И я никак бы не смогла доказать, что она хотела отравить тебя и малыша, а так… – кашель с новой силой сотряс ее тело, – а так я надеюсь, что Шейх накажет ее за это.
Глаза Хадры закатились, и белая пена повалила из горла вперемешку с кровавыми хлопьями.
Я зажала рот, чтобы сдержать рвущийся наружу крик. Халифа оттащила меня от тела эльфийки и позвала на помощь слуг. Хадра умирала мучительно, и это все происходило на моих глазах. Мне бы уйти, завернуться в одеяло, спрятаться под кроватью, но не слышать, не видеть всего этого. Но я смотрела, не отрывая глаз, и мне представлялось, что на ее месте могла бы сейчас лежать я сама.
Новая волна отчаяния захлестнула меня с головой.
– Дыши, милая, – послышался рядом успокаивающий голос Халифы, и ее ласковые руки обняли меня за плечи, прижимая к себе.
– Открой, – Хамас стоял возле тяжелой двери, ведущей в подземелье.
– Господин, – охранник склонился перед Шейхом, – вам нужно сопровождение?
– Нет, Аскар, я сам.
Хамас шагнул на темную лестницу, ведущую вглубь подземного коридора. Понадобилась лишь доля секунды, чтобы зрение привыкло к мраку. Далее уверенными шагами мужчина спускался в полной темноте, не замедляя темпа движения. Через некоторое время он достиг еще одной двери, но та уже была кованная из толстого металла. Она закрывала вход в саму подземную темницу.
Гулкий стук разнесся по пустующим проходам.
– Открывай, – приказал Хамас охраннику, что выглядывал из маленького оконца.
– Господин, – глухой голос послышался из отверстия, и дверь, единожды скрипнув, отворилась, открывая взгляду Хамаса обширное помещение, из которого в разные стороны расходились подземные ходы.