Вот так и рождаются сплетни, но версия кучера лучше, чем правда. Вышел герцог из себя, разозлила девчонка. Ни одна его любовница не жаловалась на ласки, а Селеста нос воротила. Поцелуй не понравился. Не об удовольствии тогда думал, через грань миров шагал. Да и было влечение с тонким ароматом жасмина. Было, герцог отчетливо помнил. Сейчас нет. Ведьма билась в его руках, и вокруг разливался запах прелой листвы. Отвращение. Это раздражало еще больше. В тот момент демон и перешел черту, когда попытка проучить превращается в желание сделать больно. Удавка сомкнулась на шее мгновенно. Договор действовал в обе стороны.
Девять кругов Ада, он теперь к ведьме даже прикоснуться не сможет? Девчонка будет дергаться и хлестать ненавистью, а магия решит, что ей причиняют вред? Проклятый ритуал на крови! Не зря его придумала женщина.
– Месье, мы на кладбище пойдем или вы будете склеп издалека рассматривать? – недовольно спросила Селеста.
Букет эмоций от неё начинал надоедать. Всё острое, неприятное.
– Ведите меня, мадемуазель, или прикажите служанке. Я не знаю, какая из мрачных каменных глыб – ваш семейный склеп.
Кучер вместо того, чтобы отпустить Жизель и выполнить волю хозяйки, крепче прижал её к груди. Его еще не хватало. Отважный и благородный влюбленный. Демон хотел убрать одни глаза и уши, подселив исчадия Ада в служанку, а получил в придачу к ним другие. Убить бы обоих, но самому нельзя. В семье Дюбуа слишком много ведьм. Даже если сжечь тела слуг, охранительница Камилла отпечаток силы Ада почувствует, а Селеста увидит. Скандал опять будет, и тогда о ней, как о союзнице, можно забыть. Вот до чего доводит несдержанность. Любая мелочь превращается в проблему.
– Жизель, – строго, но с оттенком усталости в голосе позвала Дюбуа. – Проводи нас, пожалуйста, к могиле матушки. Оноре, жди здесь.
Волна эмоций от кучера пошла рябью, но постепенно все запахи сошли на нет, оставив только сандал смирения. Отбилась от рук прислуга в доме Дюбуа. Упираются, своё мнение имеют. Изабэль распустила? Или им молодая хозяйка не указ?
Жизель, наконец, пошла к ограде кладбища. Селеста, взмахнув черной юбкой платья, отправилась за ней. А герцог Ада, как наказанный ребенок, следом. Хорошо. Пусть будет так. Останется с ведьмой наедине, разберется.
Старое кладбище Брамена заросло плющом. Некогда богатые каменные надгробия слишком долго хлестал дождь и ветер. По именам пошли трещины, грани плит стали щербатыми. Иные надгробия и вовсе развалились, забытые родственниками. Люди клялись в вечной любви, верности, но только здесь можно было увидеть истинную цену словам. Каких-то двадцать лет от смерти, и ты никому не нужен.