Барон застыл на месте с приподнятой ногой.
– Нет-нет, господин дракон, я несъедобный, смею вас заверить.
Стефан, тоже обернувшийся человеком, хмыкнул. Барон скосил на него взгляд и побледнел.
– Узнал, – констатировал драконоборец, он же Повелитель драконов.
Джакоб затрясся.
– Господин секретарь, – решил он воззвать к Отто, – господин секретарь, скажите же им…
Что именно следует сказать, он так и не придумал. Между тем Стефан обратился к Леоне:
– Дорогая, ты, конечно же, прекрасна, но попробуй вновь стать человеком.
Леона закрыла глаза и попыталась представить себя девушкой, а не драконом. И почти сразу же услышала странный звук, будто рядом уронили набитый чем-то тяжелым мешок.
– Ну вот, – объявил Эрик, – не выдержал, бедолага.
Леона открыла глаза. К ней вернулся ее прежний облик, а господин барон валялся под деревом в глубоком обмороке.
– Так, – распорядился Отто, – эту шайку мы сдаем страже ближайшего города. Придется, господа драконы, вам еще немного послужить… э…
– Тягловой силой, – любезно подсказал Стефан.
– Нет, – не согласился Отто.
– Заменой лошадей, – фыркнул Эрик.
– Господин маркиз! – укоризненно воскликнул секретарь. – Вы ведь должны понимать, сколь важно очистить владения вашего родителя от душегубов!
– Ладно, – решил Стефан, – понесем в когтях. Потом не слишком бережно уроним, а в город отведем, вновь обернувшись в людей.
– А они не расскажут, что мы – драконы? – обеспокоенно спросила Леона.
Отто фыркнул.
– А кто им поверит? Душегубы еще и не такие побасенки сочиняют, чтобы себя обелить. Вот только им же хуже будет. Дознаватели решат, что они намеренно оговаривают не просто добропорядочных людей, а представителей власти: секретаря его сиятельства и – страшно подумать! – наследника его светлости.
– А с этими что делать будем? – и Эрик брезгливо указал на дурно пахнувшего барона.
– Сами доберутся, – ответил Стефан. – К вечеру как раз успеют. А уже в замке графа мы их и обрадуем. Во-первых, Агидиуса уже вполне можно посвящать в рыцари, после всех наших приключений. Во-вторых, барону придется раскошелиться и отдать приданое. Я, конечно, дракон не из бедных, но дарить причитающееся мне по закону всяким благородным проходимцам не намерен. Леона, ты что?
Последние слова его были вызваны тем, что вместо рыжеволосой девушки на дороге вновь сидел бело-золотой дракон.
"А что? – обиженно подумала Леона. – Сам же сказал – полетим!"
– Ты – на моей спине, – категорично отрезал Стефан. – Потом еще налетаешься. А сейчас нечего горожан пугать.
Леона поворчала, но все же перекинулась обратно и с насупленным видом смотрела, как обращаются в драконов Эрик и Стефан.