У тети Пат иной талант. Она настоящий эксперт по закрыванию глаз. Увидев что-то мерзкое, или гадкое, или просто стоящее не на своем месте, она будет выталкивать его оттуда, пока картина не станет соответствовать ее представлениям о том, как надо. Если же это невозможно, тетя Пат просто откажется ее замечать. Она перестраивает мир, меняет его под себя, пока он не станет безукоризненным и не запахнет отбеливателем и лавандовым освежителем воздуха. К семнадцати годам я пропахла «Джеком Дэниелсом» и отчаянием, так что, покинув дом, поклялась не возвращаться.
Спать с Марком было проблематично еще и потому, что после этого было глупо ехать на работу не вместе. Я включила отопление в видавшем виды старом «Пежо» и поставила кассету. Мне нравилось, что никто уже не пользуется кассетными лентами, но больше всего мне нравилось бесить этим Марка. В его машине была система объемного звука, док-станция для айпода и сиденья с подогревом. Я высадила его у обочины дороги. Совсем близко от больницы, на мой взгляд, но достаточно далеко, чтобы разозлить Марка и чуть не вызвать ссору по нашему любимому поводу.
– Ты же понимаешь, это глупо. – Взяв портфель с заднего сиденья, он поцеловал меня в щеку.
– Понимаю, – ответила я и, прежде чем он принялся излагать мне сто одну причину, почему мы должны сообщить всем на работе, что спим вместе (как будто это их касается), я съехала с тротуара, вынудив его захлопнуть дверь с громким стуком. Все мое тело расслабилось, я прибавила громкость. Припарковавшись, закрыв машину и войдя в больницу, я немного успокоилась. Раньше мне нечасто доводилось видеть призраки птиц, и теперь я почти наполовину смогла убедить себя в том, что в этот раз просто не до конца проснулась.
Я знала, что эти птицы ненастоящие, и знала, что они никоим образом не могут предвещать смерть. Мое личное дело включало в себя несколько законченных курсов по психологии, и я не считала себя глупой. Я знала – это скорее симптом сильной душевной травмы или признак начинающейся шизофрении, чем парапсихологическое явление. Я знала, что, увидев эту птицу, стала связывать одно плохое событие с другим, как ребенок соединяет точки, чтобы получилась картинка. Я знала, что людям свойственно выстраивать алгоритмы, связывать причину и следствие, и что когнитивные искажения означают подсознательное отрицание факторов, не отвечающих нашим гипотезам; другими словами, когда мне прежде мерещились птицы, ничего плохого не случалось.
Но главное, я знала, что способности предвидеть будущее не существует и считать этих птиц плохим предзнаменованием – нелепый предрассудок. И в то же самое время я всем сердцем в него верила.