Впрочем, нет, хмера все-таки была. Одна-единственная, но оттого не менее опасная, и сейчас она лениво развалилась в теньке возле входа в Лабиринт и внимательно следила за чужаками, которых привела вчера хозяйка.
Стрегон пришел в себя только этим утром. Внезапно очнулся от забытья, огляделся, с изумлением сознавая, что они, вопреки всему, сделали то, что задумывалось. Терпеливо снес ликование побратимов. Запоздало подивился, что все еще живой и может двигаться, хоть и оказался слаб, как котенок. А потом принялся настойчиво выяснять подробности, потому что недавние события напрочь вылетели у него из головы.
Последнее, что он помнил, это бешеные глаза Белика, безжалостно разрывающего на части агинцев, и мертвый голос, от которого по коже бежали холодные мурашки. А еще — щедрую россыпь кровавых брызг, слетающих с парных клинков, и медленно заваливающиеся навзничь тела, в которых больше не осталось жизни.
Правда ошеломила его настолько, что Стрегон сперва лишился дара речи. Затем ошарашенно крякнул и не слишком вежливо поинтересовался, не решил ли гораздый на шутки Лакр разыграть его столь изощренным способом. Однако виновато вздохнувшему ланнийцу не было нужды врать, кому именно сраженный вожак был обязан жизнью. Кто именно возился с его нагим и совершенно беспомощным телом. Наконец, кто и почему провел его в святая святых, погрузив в целительный сон, и позволил проснуться только сейчас, когда раны полностью зажили, память хорошенько затуманилась, а переломанные кости надежно срослись.
Побратимы сконфуженно отводили взгляды, деликатно обойдя вниманием тот факт, что их проводник на самом деле оказался не бессмертным пацаном-полукровкой, а ладной и невероятно жесткой женщиной, сумевшей так долго скрывать за многочисленными масками свою настоящую суть.
Белка… Стрегон даже головой помотал, пытаясь избавиться от наваждения, однако это не помогло: откуда-то он знал, что это — правда. Все время чувствовал, что с Беликом что-то не так, смутно ощущал, что за всеми его личинами кроется нечто совсем иное. А теперь наконец понял, до чего же ловко всех их обвели вокруг пальца.
Белка… Он тихонько вздохнул. Выходит, не зря их к ней так тянуло? Не зря от ее запаха кружилась голова? Выходит, вот оно какое, изменение? Великий дар, но и проклятие — тоже? Непрошеное бессмертие, за которое пришлось заплатить болью и одиночеством. Проклятыми рунами, придуманными безумным владыкой Изиаром и горящими на коже, подобно зеленому яду.
Как странно, что она все-таки сумела найти в себе силы простить. Странно, что все-таки отыскала, несмотря ни на что, свою пару. Обрела дом, род и семью взамен загубленной тем магом. Да еще приняла как равного другого мага, а третьему стала верной супругой и матерью его детей.