В страхе и смятении он вернулся назад и, уже опуская ладонь на ручку двери, краем глаза заметил крошечный мигающий красный огонек. Присмотревшись внимательнее, увидел маленькую модель гондолы на краю деревянного ящичка, в котором помещался электросчетчик. Он осторожно взял модель в руки и спросил себя, почему забытым оказался именно этот предмет, такой символичный для этого города. Но через несколько секунд понял, что держит в руках миниатюрную Wi-Fi телекамеру. Кто-то наблюдает за ним и теперь знает его в лицо!
Он громко закричал от ярости, изумления и горя. Вопя как одержимый и размахивая гондолой над головой, он выскочил из дома и приготовился к встрече с полицейскими, которые, несомненно, его ждали. Но двор был пуст, никто не пытался остановить убийцу. Он пробежал около ста метров, потом резко остановился, потому что перехватило дыхание и ослабли ноги. Его захлестнули тревога, тоска и ужас, такие сильные, что ему казалось, будто он стремительно падает в темную как ночь бездонную пропасть. То, что он так любил, благодаря чему пережил незабываемые минуты, стало враждебным и опасным.
Венеция. Фондамента-Сан-Джоббе, Рио-Тера-де-ла-Креа, через несколько дней
Пьетро Самбо, бывший комиссар полиции, протянул руку за зажигалкой и сигаретами, которые лежали на ночном столике. Он проснулся уже давно и с трудом дождался семи часов – времени, когда привык выкуривать первую утреннюю сигарету.
Его жена Изабелла терпеть не могла запах табачного дыма в спальне. Но теперь это не было проблемой: уже больше года прошло с тех пор, как она покинула его и забрала с собой их одиннадцатилетнюю дочь Беатриче. Это произошло после того, как Пьетро был с позором уволен из полиции за то, что в первый и последний раз в своей жизни получил взятку. Он никогда не был продажным, а эти деньги взял, чтобы органы правопорядка не закрыли игорный зал, два раза в неделю работавший по ночам в задних комнатах одного знаменитого в восьмидесятые годы ресторана. Франка Леони, жена владельца этого ресторана, была одноклассницей Самбо в лицее Фоскарини и первой девушкой, с которой у него был секс. Через много лет они снова нашли друг друга, встретились и опять вместе кувыркались на простынях, хотя он был уже женат, а она замужем. Любовный пыл вернулся ненадолго, но, когда позже Франка напомнила комиссару о себе и попросила его о помощи, он не смог ответить «нет». И принял от нее деньги потому, что не желал, чтобы муж Франки догадался об их прежней любовной связи. Тогда взять эти деньги не казалось ему серьезной провинностью: многие коллеги защищали кого-нибудь под предлогом, что это их информатор.