Он терпеливо объясняет:
— Теперь все стало яснее. Все в порядке, Кира. И тебе не стоит переживать из-за этого, теперь я все понимаю. Я — твоя зона комфорта, поэтому при кризисе ты себя так и повела.
— И что с этим делать? — меня смущает ощущение его касания к моей коже, но сам он, похоже, об этом забыл.
— Да ничего. Слишком мало времени прошло, слишком много стрессов. Сначала мы справимся с твоей оврагофобией, и если не останется других причин для переживаний, то и это само собой пройдет.
Так и будет, раз уж он говорит, то точно так и будет. Мне нравится чувствовать облегчение. И нравится знать, что теперь он посчитает себя обязанным быть при мне, и не нужно будет упрашивать его обнять меня — теперь это входит в программу психотерапии.
Он резко отрывает от меня руку, будто только вспомнил о ней. Но мы находимся слишком близко, он спонтанно снова касается меня, тыльной стороной гладит мою щеку. Этот жест выглядит как способ успокоения. Мне приятно, я даже поворачиваю немного лицо, чтобы дать ему возможность прижаться всей ладонью. Наверное, это его и вышибает. Невозможно бесконечно цепляться за грань. Он неосознанно прижимает к моей щеке и другую руку, наклоняется быстро. Целует. Сразу глубоко, сразу проникая языком — это порыв, а не результат мысленных заключений, поэтому он просто повинуется ему, попутно понимая, что я мгновенно открываюсь навстречу.
Закрываю глаза, отдаюсь. Пусть делает, что хочет, лишь бы не выпускал меня из рук. Он мне сейчас нужен больше, чем я ему. Заражаюсь его страстью, но он замирает буквально через несколько секунд.
Чуть отстраняется, упирается лбом в мой, продолжая держать мое лицо руками, рвано дышит, усмехается мне в рот:
— У меня самого сейчас паническая атака будет, — смеется тихо, жмурится. Настраивается, чтобы отпустить меня. Сейчас, только сможет ровно дышать, только придумает, что скажет мне после.
Я обхватываю его лицо, точно так же, как он, внахлест его рук:
— Рома, Ром… Если ты хочешь, давай, не сдерживайся. Я тоже тебя хочу, — это не совсем правда, но я чувствую, что должна ему. Если не в первый раз, то сегодня именно он вытащил меня из оврага. И мне уж точно не придется убеждать собственное сознание, что с ним ему будет хорошо.
Но он тут же опускает свои руки, отворачивается.
— Нет, не хочу.
— Ну зачем ты врешь? — не выдерживаю.
— Кира, я не хочу так, — он выделяет последнее слово. — Я не собираюсь стать заменой Денису, или спать с тобой только потому, что ты во мне нуждаешься. Использовать это… для себя.
Успокаиваюсь. Соглашаюсь.