В нашей компании до сегодняшнего дня ни разу не поднималась тема о наших странных с ним отношениях: все знают, что он каждую ночь проводит у меня, и все видели мою панику тогда, кроме Дениса с Аленкой — но и им, конечно, обо всем поведали с красочными иллюстрациями. Сейчас Денис наконец-то решается спросить об этом. Брат-то ему точно ничего не рассказывает — из того невозможно что-то вытрясти.
— Привет Ромке передавай, — Денис улыбается. — Как там ваша семейная жизнь?
— Ничего общего с семейной жизнью! — отвечаю я. — У нас не так все.
Теперь уже и Аленка смотрит с крайним интересом. Приходится хоть что-то сказать:
— Он… как бы это выразиться… мой личный сорт… нафталина? — теряюсь, ищу поддержки у Аленки, которая в кинематографе более сведуща.
— Героина, — подсказывает она со смехом. Я киваю — точно, героина же.
— Поня-я-ятно, — тянет Денис, хотя я, вроде бы, ничего и не объяснила. Он ставит локти на стол и складывает руки, чтобы опустить на них подбородок. — Вообще, я очень рад… и за тебя, и за твой героин. Правда, — он улыбается шире. — Кира, ты классная! Признаюсь даже, что когда-то и сам думал за тобой приударить! Хорошо, что я этого не сделал, сейчас неудобно бы получилось.
Искренне смеюсь ему в ответ. Я отвыкаю от него, раз могу так честно сейчас смеяться.
Рома сегодня выглядит еще более уставшим. Он в последние дни спит так же плохо, как я — хорошо. Понимаю с ужасом, что долго так продолжаться не может. Да и не нужен мне уже присмотр — я держу его рядом по привычке, просто потому, что мне так уютнее.
И конечно, через неделю ожидаемая катастрофа наконец-то врывается в наш мирок на двоих.
— Сегодня с тобой Алена останется, хорошо? — говорит Рома, когда мы собираемся утром по уже привычному ритуалу.
— Нет! — я отвечаю порывисто, но пытаюсь сгладить первоначальную реакцию вопросом: — Почему?
— Кира, у меня и своя жизнь имеется, — он помогает мне надеть куртку, после чего я снова поворачиваюсь к нему.
— Какая? — просто не могу заткнуться! Это выше моих сил! Ну что у него может быть важнее, чем я?
— Мне нужно к девушке своей заглянуть. Она будет неприятно удивлена, что я каждую ночь провожу в твоей постели.
На самом деле Алина не будет удивлена, да и ничего он ей не скажет. У них по-другому все. Она отпустит его сразу же, как он только захочет уйти.
— А если что-нибудь случится, а тебя не окажется рядом? — мечусь в поисках причины, чтобы заставить его вернуться.
— Такие приступы уже вряд ли возможны, — он слишком рассудителен. — Я вообще думаю, что ты больше во мне не нуждаешься. Уверен в этом.