— Послушайте уважаемый, у вас удивительное чутье, такое впечатление, что с морем вы на ты. Знаете откуда ветер дует, где земля появится, а говорите, что море первый раз увидели три недели назад, в Марселе. Получается вы очень способный человек.
Ашамбо внимательно следил за реакцией Тибальда, но лицо мужчины озарила доброжелательная улыбка.
— Сам не знаю, что со мной, боюсь до безумия я пучины морской, поэтому чаще других, наверное, смотрю на горизонт.
— Чего ты к человеку пристал! — защитил паломника Жоффруа. — Что плохого в том, что кто-то еще, кроме Веремиды, следит за дорогой. Если честно, то я с большим удовольствием прошел бы этот путь пешком дважды, чем доверять свою жизнь влюбленному в корабль капитану. Посмотри, он постоянно что-то шепчет, или весело поет, ему любой ветер хорошо, только если волна сильнее обычного ударит о борт, этот придурок злится и трясет кулаком.
Жоффруа громко плюнул.
— Вы хотели о чем-то поговорить? — спросил Тибальда Уго.
— Да нет, просто так подошел, корабль маленький, особенно не разгуляешься.
— Вы только Веремиде о таких вещах не говорите, за «маленький корабль» можно веслом по голове получить, — опять заговорил Жоффруа.
— Я вчера ему говорю, сколько плыть до Триполи? Он мне — неделю. Я возмутился, еще неделю на этом корыте, с ума сойти можно, так этот гад пообещал, что если услышит снова такие слова, еще неделю плавать вдоль берега будет. Представляете? Как с таким человеком бок о бок столько времени прожить?
Тибальд заискивающе кивал.
— Это все от того, что кроме как в море никуда взгляда не деть, — поддакивал он Жоффруа. Мы-заложники капитана, корабля, ветра, здесь нам не подвластно ничего. Полагаемся на волю Всевышнего.
— Собственно. за этим вы и вышли в путь, — сказал Ашамбо. — Или не так?
— Так, так. Вы все правильно говорите, только человек такая тварь, что ему необходимо знать о том, что Господь смотрит с небес и обязательно видит его. Когда я сидел закованный в цепи, в трюме, не очень то и в это верилось.
Тибольд плаксиво поджал губы.
— Все мы остались живы, и это главное, — поддержал разговор Андре. — Еще неизвестно, как нас встретит Палестина, там ведь нет ни одного христианского правителя.
— Правду говорите, мужественные юноши. Надежда только на вас.
Никто, кроме Ашамбо, не воспринял эти слова как откровенную лесть.
— Скоро ужин, а на полный желудок и настроение появляется.- Успокоил мужчину Андре.
Действительно, ветер усилился, когда солнце опустилось на горизонт, небо затянуло мохнатыми тучами, и заморосил дождь.
Все пассажиры корабля собрались на корме, где натянутый над палубой тент скрывал от непогоды. Поблагодарив дружной молитвой Бога за хлеб насущный, приступили к еде.