Мысли мои совершили кульбит и резко сменили направление. В самом деле, а вдруг это Альбинка? Дамочка-то она злая, мстительная. Тем более что падать с трона всегда неприятно. Что, если и она вооружилась какой-нибудь железякой и отправилась добивать соперницу? Всё ведь к тому и шло. Зачем оставлять в живых подранка? Пристукнуть, тело где-нибудь припрятать, а наверху наплести потом какую-нибудь сказку. Даже если когда-нибудь найдут тело, опять же несложно сочинить историю про несчастный случай. Шла себе, шла – поскользнулась, очнулась – гипс. То есть гипс – в смысле капец и финиш. Безо всяких никулинских бриллиантов.
Я подумала, что версия с Альбинкой мне нравится куда больше нетопырей, мертвецов и зомбиков. Верно, это и придало решимости. На слух определив примерное направление, с фонариком наперевес и с занесенным над головой штырем я ринулась в атаку.
– А-а-а! – Собственный истошный вопль меня оглушил.
И тут же завизжал мой неведомый преследователь. Уже от страха. Свет фонарика выхватил скукоженную на полу фигуру. Человек сидел на корточках, зажмурившись и продолжая визжать.
– Блин!.. Альбинка?
Это действительно была она. Только вместо железки в руках она сжимала все тот же бесполезный смартфон, и плечики ее ходили ходуном. Она плакала и тряслась, точно ее и впрямь собирались бить и рвать на куски.
– Да хватит орать-то! Зачем кралась за мной?
– Я… Я… – Альбинка захлебывалась от слёз.
– Дура ненормальная – вот ты кто! А если бы я тебе сейчас убила?
– Я… Я боялась оставаться одна.
– Ты? Боялась?! – я не верила своим ушам.
– У меня… – она продолжала всхлипывать и заикаться. – У меня боязнь замкнутого пространства. Я не могу… Даже если с кем-то и днем – все равно бывает страшно, а одной…
Она вовсе не придуривалась. Явно говорила правду. Уже и жакет свой слезами промочила. И личико стало сморщенное, как у старушки.
Вместо ярости и раздражения в грудь опять начинали сползаться жалостливые козявки и слизняки. Ну почему всё так по-дурацки? Другим всё фиолетово, по барабану и до лампочки, а я как дура начинаю жалеть. Людей, зверей, деревья с цветочками. Ведь только что готова была обрезком железным ударить – и вот уже сама присаживаюсь рядом, по плечику вздрагивающему поглаживаю.
– Все нормально, успокойся. Ничего страшного тут нет, обычный подвал.
– Да-а-а… – проблеяла Альбинка. – А почему ты тоже кралась?
– Кралась? Да это я твои шаги услышала. Вот и подумала: вдруг это кто-то другой.
– Кто другой-то?
– Ну… я растерялась. Получалось, что и мне приходилось признаваться в своих страхах. Только ведь скажу – хуже будет. Мне-то было просто не по себе, а эта трусиха совсем разнюнится. И получатся у нас тут детские ясли – с рёвом, слюнями и прочими соплями.