Молодой человек быстро вошел и направился прямиком к 112 кабинету так быстро, как будто бы не просто знал, где он находится, но и словно делал это уже тысячу раз.
Ворвавшись в кабинет, он застал на рабочем месте Головореза, сидевшего за компьютером, и в очередной раз раскладывающего пасьянс под видом составления процессуальных документов.
— Здравствуйте. — сказал Головорез. — А вы к кому?
— К тебе, сукин ты сын. — улыбнулся мужчина, снимая капюшон.
Лицо Головореза замерло в гримасе ужаса и страха. Перед ним стоял разъяренный лейтенант Джейсон Грим, истинный хозяин рабочего места, на котором Головорез сейчас сидел. В руках у Грима уже был предусмотрительно заготовлен пистолет, снятый с предохранителя, а указательный палец уже лежал на спусковом крючке.
— Мало того, что ты захватил мою жизнь… — начал Грим. — Мало того, что ты уничтожил все, чем я дорожил, нарушив все мои просьбы и запреты. Мало того, что ты оказался маньяком-убийцей, социопатом и просто чудовищем в собственном мире, в котором я чудом выжил. Так тебе еще хватило наглости после всего прийти сюда в своем истинном обличии?
— Ты думаешь, я пришел сюда просто так? — улыбнулся Головорез. — Я ждал тебя, лейтенант. Я знал, что ты придешь. Где, как не здесь, мы бы встретились?
— Устраивать перестрелку в главном отделении полиции было бы не лучшей идеей. — прорычал Грим. — Я бы мог убить тебя прямо сейчас, но, думаю, тогда весь мир просто сойдет с ума от увиденного. Меня арестуют за собственное убийство… Это уже слишком. Значит так, ублюдок. Я жду тебя там, где все начиналось. В ныне заброшенном поместье семейства Кэрролл. Не волнуйся, я приду один. Хватит уже впутывать посторонних, ни в чем не виновных лиц. Тем более, то, что там тебя ждет, лучше не видеть никому. Если в тебе еще осталось что-то мужское, если ты не жалкий двуличный трус, то жду тебя там сегодня в 10 вечера. Пора кончать со всем этим.
— Ну хоть в чем-то я с тобой согласен, лейтенант. — улыбнулся Головорез.
— Я уйду отсюда так же незаметно, как и вошел. — продолжил Грим. — А ты пока что проведи последние пару часов своей жизни с пользой. Сходи в церковь, пожертвуй награбленных тобою денег в сиротские приюты, попроси прощения у всех, кого обидел. А лучше просто пусти себе сам пулю в лоб и облегчи мне мою задачу. Я не хочу марать свои руки, но, видит Бог, ты того заслужил. Я возьму этот грех на душу. Я убью тебя, Головорез.
— Головорез? — рассмеялся Головорез. — Такое прозвище ты мне дал, лейтенант?
— А как тебя еще называть, скотина? — прорычал Грим. — У меня много вариантов. «Двуличная мразь», «лживый сукин сын», «моральный урод». Мне продолжать?