Ровена тяжело вздохнула, вспомнив, как он упал, когда Эстер свалилась ему в руки. Тогда она замерла, пораженная тем, что слышала звук пронесшейся пули, хотя тогда не была в этом уверена. Опасность не отступила. Сейчас ей казалось, что она готова заслонить его собой, чтобы защитить, ведь от одной мысли о смерти Джеймса кровь стыла в жилах.
Оказавшись в спальне, Ровена подумала, что, открой она сейчас рот, не смогла бы удержаться и сказала бы все, о чем они так и не нашли время поговорить раньше. Но нет, он привел ее сюда не для этого. Джеймс не был настроен на разговоры. Его губы жадно искали ее, будто он изголодался за время разлуки. Как же она могла быть такой нечуткой? Если бы она не заставила Джеймса уехать, все эти недели они провели бы вместе в этом доме. Как хорошо, что Джеймс так великодушен и не способен держать зло.
Ровена с нежностью перебирала пальцами его темные шелковистые пряди. В душе ее боролись противоречивые чувства, она сожалела, что оттолкнула его, и сомневалась, что должна позволить себе быть так близко. Поднявшись на цыпочки, она дала Джеймсу крепко обнять себя и коснуться губами. Огонь во всем теле вспыхнул ярче, пробуждая желание. Возможно, он даже ощутил ее неуверенность, понял, что мысли ее путаются, подталкивая то к одному решению, то к противоположному.
Ровена вздохнула, вспомнив, какими были ее отношения с Нейтом, как страх охватывал ее всякий раз, когда муж был рядом, ведь неизвестно, как он себя поведет. Оторвавшись от ее губ, Джеймс чуть отстранился, внимательно посмотрел ей в глаза и покачал головой. Слова были не нужны, в этом жесте было все, что он хотел сказать. Он будто извинялся за то, что послушался ее и уехал, за то, что не вернулся раньше, и даже за ту боль, которую ей причинил Нейт.
— Будь со мной, — прошептала Ровена. Казалось, она только сейчас поняла, что они уже стоят около кровати и спешно снимают друг с друга одежду. — Не медли.
Его камердинер никогда не простит ей такого обращения с дорогим жилетом и тончайшей сорочкой. Теперь они лежали, как ненужные тряпки, на полу, рядом с ее платьем. Мысленно посмеявшись, Ровена подумала, что теперь его будет трудно привести в порядок.
Должно быть, она произнесла эти слова вслух, потому что Джеймс приподнял бровь и усмехнулся.
— А мне это нравится, — произнес он, окидывая взглядом ее полуобнаженное тело. — Мы никому не скажем, какая ты на самом деле. Обещаю хранить тайну в ближайшие пятьдесят лет, если не сойду с ума.
— Нет смысла ничего скрывать, ведь ты здесь, рядом со мной не для того, чтобы сходить с ума, верно? — Ровена прижалась к Джеймсу и вдохнула чудесный свежий аромат одеколона.