— Только не говорите мне, что у вас кто-то есть в Задонске!
— А что ты думаешь? — Дядя Вася встал со стула и задумчиво побрел в другую комнату. Оттуда послышался жуткий грохот, шуршание и недовольный лай Бонни, судя по всему, дядя Вася уронил на него пачку старых журналов.
Через некоторое время он появился в комнате, держа под мышкой пыльный альбом для фотографий.
— Вот смотри! — Он перелистывал плотные страницы, а мне ужасно захотелось чихнуть. — Это я в Туле, в командировке, тогда еще банду Витьки Мокрого брали, вот товарищ мой, Генка Коловоротов, сейчас уж нету его на свете…
— А Задонск-то тут при чем? — невежливо буркнула я, потому что совсем не хотела слушать дяди-Васины воспоминания.
— И верно, — спохватился он, — Тула — это гораздо позже было. А в Геленджик я ездил в одна тысяча девятьсот…
— Когда наши Деникина разбили? — ехидно спросила я.
— При чем тут Деникин? — недовольно поморщился дядя Вася. — Вовсе не Деникин, а Юденич была его фамилия, — Михаил Юденич! В Калуге он жил! Так его и прозвали — калужский маньяк. Женщин душил, молодых, гитарной струной!
— Правда, что ли?
— Конечно! Скольких умертвил — страшное дело! Тогда в газетах про это не писали, секретность была, чтобы население в панику не впадало. А только люди все равно боялись, он несколько лет весь город терроризировал! Ну, командировали меня в составе сборной бригады, два месяца в Калуге безвыездно сидел…
— А Задонск-то тут при чем? — вклинилась я.
— А вот когда поймали его, то нас всех премировали поездкой в Геленджик! — торжественно сказал дядя Вася. — Двадцать дней там отдыхали, в море купались, загорали, экскурсии разные, все бесплатно.
— А когда это было?
— Это было давно, лет семнадцать назад… — ответил дядя Вася строчкой из старой песни, при этом глаза его снова затуманились приятными воспоминаниями.
— А Задонск-то тут при чем? — заорала я.
— Ой, ну что ты кричишь, тезка, — вздрогнул дядя Вася, — говорю же тебе русским языком, что там, в Геленджике, отдыхали мы вместе с одним капитаном из Задонска, потом даже перезванивались некоторое время. Вот, смотри!
На фотографии были трое на пляже. В одном я с большим трудом узнала дядю Васю, другой мужчина был темноволосый и жутко волосатый, а третий был плотненький такой бабец. Открытый купальник на тете врезался во все части тела. Но она этого нисколько не стеснялась, обнимала обоих своих кавалеров и улыбалась в камеру.
— Во, капитан Загоруйко! — сказал дядя Вася.
— Ничего себе, симпатичный… — из вежливости сказала я, — а эта тетка кто?
— Так это же она и есть — капитан Загоруйко Вероника Викторовна!