– Какую версию?
– Угря под камнем.
– Мурены под скалой.
– Да. Первых двух стариков, которые умерли. Тех, чьи разговоры вы слышали, когда пили свой портвейн.
– Свою рюмку портвейна, только одну. Ровно в семь, не раньше и не позже.
– Они говорили о своих гнусных проделках, – не дал ей отвлечься Адамберг, – и этого угря я решил выследить.
– И что же?
– Угорь оказался муреной.
– Не могли бы вы выражаться яснее, комиссар?
– Сын прежнего директора приюта сохранил все архивы своего отца. И полное досье на выродков. Они действительно устраивали всякие пакости. Вы не ошиблись. Клавероль был предводителем банды, а Альбер Барраль – его верным последователем. Банда жуков-вонючек.
– Жуков-вонючек?
– Маленьких негодяев. Вы не слишком впечатлительны?
– Я как раз очень впечатлительна.
– Тогда отпейте глоток шоколада и возьмите себя в руки.
Адамберг выложил на стол одну за другой фотографии жертв укусов, начиная с тех, где были видны области некроза. Ирен поморщилась.
– Вы знаете, Ирен, что это такое? Вам это знакомо?
– Да, – ответила она очень тихо, – это некроз от укуса паука-отшельника. Господи, у этого такая страшная рана.
– А у этого осталась обезображенной треть лица. В одиннадцать лет.
– Господи!
Потом Адамберг осторожно выложил перед ней два снимка детей с ампутацией. Ирен тихонько вскрикнула.
– Я не хотел огорчать вас. Я рассказываю вам новости о вашем угре под камнем. Для этих двух малышей в те времена не нашлось пенициллина. Маленький Луи, четырех лет, потерял ногу, а Жанно, пяти лет, лишился ступни.
– Матерь Божья! Это и были их гнусные проделки?
– Да. Им даже дали название – “банда пауков-отшельников”. В нее входили Клавероль, Барраль и остальные. Они ловили пауков и засовывали их в одежду малышей, которых хотели помучить. Одиннадцать жертв, у двоих ампутированы конечности, один обезображен, один стал импотентом.
– Матерь Божья! Но зачем вы мне это показали?
– Чтобы вы ясно понимали – простите, если мы шокировали вас, – что эти два старичка, которые потягивали пастис в “Старом погребе”, – настоящие подонки. Два мальчика, пережившие ампутацию, маленькие Луи и Жанно, были первыми. И эти негодяи беспрепятственно продолжали совершать гнусности на протяжении четырех лет.
– Когда я думаю, – проговорила Ирен, – когда я думаю, что пила рядом с ними портвейн… Что я сидела неподалеку от этих мерзавцев, извините меня, простите. Когда я снова об этом думаю…
– Вот именно об этом я вас и прошу: подумайте об этом снова, крепко подумайте.
– Еще я думала, что вы хотите о чем-то меня спросить. Погодите, – встрепенулась она, – получается, вы не ошиблись? Эти два старика были убиты с помощью пауков-отшельников одним из тех несчастных мальчишек, которые решили отомстить? А третий покойник? Как там его звали?