Эти четыре главные части здания разделял, а в каком-то смысле и объединял центральный внутренний двор, вымощенный камнем. Посредине стояла статуя святого Иосифа, безмятежный вечный взгляд которого упирался в окна монастырской кухни. За церковью начинался великолепный обширный сад с простиравшимися вдаль аллеями. В основном здесь росли плодовые деревья: сливы, вишни, персики, – но попадались и другие: липы, лиственницы, бирючины и лавры. Беседки, увитые зеленью и плетистыми розами, украшали дорожки из ослепительно-белого камня.
Вся территория была обнесена высокой внушительной стеной, и, словно этого было недостаточно, природа в своей щедрости воздвигла еще одну баррикаду – Сантьенский лес, который, почти вплотную приближаясь к стене, создавал мрачную неодолимую преграду. Таким образом, вся община была защищена наподобие цитадели или крепости с единственным и довольно замысловатым входом. Чтобы попасть в цитадель, необходимо было позвонить в колокольчик, подождать, пока кто-нибудь выглянет в окошечко, забранное решеткой, потом медлительная послушница впускала вас в вестибюль, после чего вам предстояло пройти через анфиладу гостиных, открываемых специальным ключом. И лишь тогда вы оказывались на пороге монастыря.
В одной из этих гостиных и сидела Люси. Она была одна – Жозефина и Мари-Эммануэль отправились к матери настоятельнице сообщить о ее приезде. Чтобы скоротать время в ожидании, Люси обводила неспешным взглядом маленькую комнату. Она была почти пустой – покрытый клеенкой стол, несколько расставленных с педантичной аккуратностью стульев, желтая керамическая печь с железной трубой, единственная картина с изображением Иисуса, идущего по водам. Но эта скудно обставленная гостиная поражала удивительной чистотой: деревянный пол сиял как зеркало, старая печь отсвечивала неярким глянцем, а труба сверкала наподобие нового цилиндра. Стол, стулья, дверная ручка были отполированы с большой тщательностью. Были времена, когда Люси гордилась безукоризненной чистотой своего дома, но он никогда-никогда не был таким безупречным, как эта комната.
Люси продолжала изумляться, когда дверь открылась и в комнату важно вошла пожилая женщина, а вслед за ней Жозефина и Мари-Эммануэль. Женщина была высокой, полноватой и казалась еще крупнее из-за многослойного облачения. У нее было полное белое лицо, шея вытягивалась вперед. Карие близорукие глаза, уменьшенные толстыми стеклами очков в металлической оправе до размера бусинок, смотрели с пристальным вниманием. Выступающие желтые нижние зубы придавали лицу недовольное выражение, словно она постоянно упрекала в чем-то весь мир. Но все же вид у дамы был внушительный. Она шагнула к Люси, протянула к ней руки и воскликнула с особой любезностью и торжественностью: