— Генерал докладывает Верховному Главнокомандующему, — объяснил он.
Я задумался. Вспомнил первую встречу с Федоренко. Это было в конце 1939 года. Шла война с Финляндией, и я подал рапорт с просьбой отправить на фронт. Вызвал меня Федоренко — тогда заместитель командующего округом.
Чтобы я чувствовал себя свободнее, он сел рядом. Положил руку мне на колено и заявил, что мой рапорт ему не нравится. Потом взял его и начал читать: «Партийная совесть не позволяет мне почивать на лаврах в то время, когда мои друзья танкисты ломают линию Маннергейма…» — прервав чтение, спросил: — Ну как, вам понятна тенденциозность заявления?
Я пожал плечами:
— Никак нет.
Федоренко посмотрел на меня, с напускной строгостью сказал:
— Разве не ясно, что вы бросаете вызов всем, кто сейчас не на фронте? Выходит, у вас есть партийная совесть, а другие бессовестные?..
— Плохо написано, — признался я, — необдуманно. Я просто хотел сказать, что желаю поехать на фронт.
— Вот это другое дело. — Заместитель командующего засмеялся и «по секрету» признался, что сам тоже написал рапорт, но подать его не решился.
Меня он согласился отпустить; только попал я тогда, как помнит читатель, не на фронт, а в Среднюю Азию…
Раздумья прервал адъютант, снова вышедший от Федоренко. На этот раз он пригласил нас в кабинет командующего.
Яков Николаевич бодрой походкой вышел из-за стола, с каждым поздоровался. Наблюдая за ним, я отметил, что за два года он здорово изменился. Постарел, осунулся. Кожа его приятного, открытого лица приобрела желтоватый оттенок, вокруг вечно живых глаз образовалась сетка глубоких морщин. Пожимая мне руку, генерал улыбнулся:
— Здравствуйте, майор Шутов. Что ж это вы не по форме одеты?
— Простите, товарищ генерал. Я вас не понимаю. Пока я капитан.
— Майор, — возразил он. — Вам присвоено это звание. Вероятно, не успели сообщить.
Обращаясь ко всем, Федоренко заявил:
— Товарищи, сегодня Верховный Главнокомандующий принимать вас не будет. Так что до завтра вы свободны. Отдыхайте. А утром прошу ко мне…
В гардеробной меня догнал капитан:
— Товарищ майор, не одевайтесь. Вас вызывает командующий.
Возвращаюсь, мучаясь в догадках. Снова вхожу в кабинет.
Генерал достает из папки конверт и, показывая его, говорит:
— Совсем забыл. Один танкист, земляк ваш, из госпиталя пишет, что прочитал в газете о награждении вас орденом, и после выздоровления просит направить его к вам. Я лично не возражаю… — Протягивает мне письмо — Вот, пожалуйста. Решайте и завтра дадите ответ.
В коридоре разворачиваю конверт, читаю: «Младший лейтенант Юрий Юрьевич Метельский», и строчки начинают плыть перед глазами. Все-таки Юра молодец! Мечтал быть танкистом и стал им!