Моя Лена занималась поиском новых работников, их обучением, проверяла документы, накладные, проводила инвентаризацию, принимала товар. Ей не до скуки. А я… я бродил по земле.
Устроился в местную газету. Взяли сначала на полставки, мол, испытательный срок. Список моих дел практически не увеличился — я ходил на мероприятия от силы один раз в неделю. Скука и безденежье также оставались по правую руку от меня. Однажды гимназию посетила делегация из Франции. И даже целый мэр какого-то французского городка присутствовал. Мне хотелось высказать ему все, ведь это с попустительства Европы, где Франция играет не последнюю роль, у нас началась война. И не только у нас. Это Европа, подчиняясь сюзерену, манила Украину безвизовым режимом и соглашением об ассоциации. Эх, Европа, когда-то ты была сильна, ты правила миром, выигрывала войны и сама диктовала условия. А сейчас? Сейчас у вас чистые улицы, высокие зарплаты, повсюду толерантность и равноправие, но… вы никто.
От работы в газете я получил не то, что мне обещали. Я поверил словам редактора, а в итоге не получил ничего, зарабатываемых денег хватало только на лекарства. Всю осень я перебивался случайными заработками, написал несколько материалов в воронежскую газету, главный редактор которой — очень порядочный человек, он перечислял мне небольшие гонорары. В октябре несколько тысяч рублей переслала бабушка.
Холода здесь наступали рано. Еще до декабря срывался снежок. Мы купили теплое одеяло и нашим родным удалось передать какие-то теплые вещи из Луганска. Все это время я жалел об одном — нельзя мне выпивать. Алкоголь вреден для организма и, в частности, для почек. Учитывая то, что они постоянно ныли. Мне жутко хотелось напиться, как в университетские времена, чтобы немного расслабиться, чтобы мозг наутро был ясным, несмотря на похмелье, чтобы мысли не путались. Но нельзя. Я сознательно ограничивал себя в этом. Понимал, что могу увлечься, погрузиться в пучину к зеленому змию. И, самое страшное, все в одиночестве. Во времена обучения в вузе мы не ограничивали себя в распитии алкоголя, но тогда и смысл в этом другой был. А сейчас пить, чтобы забыть и отпустить проблемы, — путь к погибели. Голову надо было сохранять ясной.
В отношениях с Леной все складывалось не безоблачно. Изо всех сил я должен был сделать рывок. Требовалось выбраться из болота, в котором я застрял, нужно обеспечивать свою семью. Но боли удерживали меня в своей власти. Я понимал, что нужно Лене, но на тот момент не мог ей предложить ничего, кроме песка из почек. Мне казалось, что вот-вот появится шанс найти нормальную работу. Но удача не улыбалась мне. И отношения все больше заходили в тупик.