— Круто, — сказал Мишка. — Ты что, натурально, прилетишь?
— Это детали, — заметила Клава. — Главное — идея!
— Идея, может, и неплохая, — согласился Коля, — только кого грабить будут? И где? Не на каждом же углу грабят…
— Грабить будете вы, — объявила Клава. — Спасать — я. А жертву найдём!
— Ха-ха-ха-ха-ха! — засмеялся Мишка. — Мы — грабить?! … Ничего лучше не придумала?
— А где я тебе настоящих грабителей возьму? — возразила Клава. — И потом, я с ними не справлюсь. А с вами — запросто!
— Почему это с нами — запросто? — спросил Коля.
— Потому что понарошку. Мы разыграем это всё. Спектакль устроим, ясно?
— Ясно.
— А что, — сказал Мишка, — мне нравится. Можно попробовать!
— Так и я о том же! — воскликнула Клава. — Сейчас, отрепетируем как следует, и — к делу!
Клава оказалась хорошим режиссёром. Она разработала настоящий сценарий ограбления и последующей потасовки. Целых полчаса они потратили на то, чтобы отработать элементы драки. Всё должно было выглядеть по-настоящему.
Наконец отправились искать жертву. Притаившись в глухом месте между домами, где не было окон и весьма кстати росли густые кусты, они по очереди выглядывали из-за угла.
Долго никто не появлялся.
— О! — объявил, наконец, глазастый Мишка. — Идёт, смотрите!
Все выглянули.
По улице шёл мальчик восьми-девяти лет, не больше, направляясь, по всей видимости, из магазина домой. В прозрачном пакете в руках мальчика находились белый батон, половинка ржаного хлеба и литровая бутыль подсолнечного масла.
— В самый раз, — сказала Клава. — Я пошла. Не упустите.
И исчезла
Мальчик с пакетом завернул за угол. Не успел он сделать и двух шагов, как перед ним вырос Мишка. Огромным чёрным призраком, в надвинутом на самые глаза капюшоне, он выглядел весьма внушительно-страшно.
— Ну чё! — сказал призрак, не тратя времени на увертюру. — Пацан! … Деньги гони!
Мальчик вздрогнул, остановился и попятился.
Чуть запоздало зашедший с тылу Колька заставил его остановиться.
— Да! — выкрикнул он. — Это огра… брагра… грабление!!!
— Ой! — сказал мальчик.
— Не ойкай! — рявкнул призрак Мишки. — Это… точно… огра… бра-гра… тьфу!… ограбление, понял!!!
Грабители на мгновение умолкли, мысленно оценивая эффект, произведённый собственными действиями и словами.
Настала зловещая пауза.
Ограбляемый мальчик побледнел, губы его задрожали… Ещё мгновение, и он ударился бы в рёв.
И тут Колька мысленно представил себе состояние бедняги. Вот он идёт домой, счастливый, из булочной, по осеннему городу. Город весь золотой, вперемешку с ярко-красным, на душе легко и весело, кругом одни только доброжелательные люди: и продавщица в магазине, и дяденька на автобусной остановке, и девушка в вязаной шапочке и джинсах… И все кругом улыбаются, и все такие добрые… И сейчас он придёт домой, а там любимая мама, она похвалит его за покупки, потом они, вместе с папой и мамой, всей семьёй, сядут обедать, потом он заберётся с ногами на диван и станет читать любимую книжку, потом пойдёт гулять с Дашей из соседнего подъезда, и они станут прыгать по упругим кучам золотых листьев и корчить рожи в отражении луж… И тут вдруг появляются какие-то страшные, ужасные люди, которые почему-то, несмотря на то, что его так любят все: и папа, и мама, и Даша, и все остальные, кто только знает его и кого он также любит, любит всех, — несмотря на это, эти незнакомые и страшные люди собираются причинить ему зло! … За что? Ведь он не сделал ничего дурного! Напротив, он хотел, чтобы всем вокруг было хорошо… Так что это совершенно невозможно, чтобы случилось наоборот! Чтобы вдруг сделалось всё так плохо! Так нельзя! Это так неправильно! Для чего они разрушают этот добрый, такой уютный и доброжелательный мир вокруг! … Для чего?!