Восторги праздничных хоров.
Намереваясь быть послушной
И в дом впуская солнца вязь,
Навстречу вечному теченью
Она выходит, в даль смеясь.
Её цветам не будет скучно,
И шёпот лиц пройдёт дождём,
Когда в тиши уединенья
Она оставит старый дом.
И ключ она забудет где-то
И морем бросится в поток,
И прошлой жизни завершеньем
Ей станет скомканный платок.
* * *
Ты силой чар своей печали
Не скрасишь дни разбега тьмы,
И наваждений хищных стаи
Прогнать не сможешь до зари.
Лишь твист бессонницы вокзальной
В тебе разбудит бега зов,
И гомон трав в дали венчальной
Сорвёт с тебя одежды снов.
И, безоглядно бросив жребий,
Туманом ты оденешь стан,
И на пороге новой жизни
Надежды встретишь караван.
* * *
Её молчанье — знак к побегу,
И рухнет скоро свод тюрьмы.
И мост в печаль протянет руку
Навстречу баловням судьбы.
И в знак победного сомненья,
Смелея завистью чужой,
Она сожжет следы волненья,
Смеясь в лицо себе самой.
Былой вражды неверный холод
Восторгом память обожжёт,
И страсти новой лёгкий голод
Следы погони в ночь ушлёт.
* * *
Певец зари бросает вызов
Седой сопернице судьбе,
И птицей вещею он машет
Крылами узнику во сне.
Под грохот вод стрелою быстрой
Он солнца луч рукой сожмёт,
И слов железную гробницу
Без сожаленья разобьёт.
И на обломках грозной кручи,
Под сенью грозной громом тучи,
Поэт поставит свой шатёр,
И узник выйдет на простор.
И опрокинут чашу страха
Они над бездной роковой,
И ледяной рекою слово
Прольётся над сухой землёй.
* * *
Опрятный, дерзкий и знакомый,
На девять лет вперёд стремясь,
Выходит в круг друзей молчанья
Насмешник слов, собой гордясь.
В столь поздний час ему привычно
Тоски осенней боль тая,
Надеть печали плащ державный
И ждать во мгле призыв дождя.
Все, кто приходит слишком рано,
Уж пишут восемь пышных фраз,
И лишь один, слегка стесняясь,
Откроет дверь ему сейчас.
И он войдёт и ровным взором
Окинет призрачный покой,
И на вопрос друзей упорный
Ответит песнею простой.
Та песня ровным слоем пепла
Укроет боль былой тоски,
И трепет солнца разбросает
По всем долинам на куски.
И вихрем снов помчат кометы,
И грянет вопль неясных слов,
И всем бегущим путь откроет
Знакомый сторож зимних снов.
* * *
Завет основ полночной сказки
И тайна вечного хлопка
Хранят от взоров жадной маски
Сомненья вольного стрелка.
Едва ль мишенью новой шутки
Назавтра станет плач сирен —
Стрелок подвержен часто сплину
И не выносит женских сцен.
И он бежит в глухую полночь,
Чтоб зов не слышать странных дев,
И ночью, мрачный, одинокий,
Сидит в густой сени дерев.
И дум его печальный холод
В нём будит лишь разлуки голод.
Стрелок безмолвно смотрит в даль,
Своей тоски он плавит сталь.