Некоторое время она шла метрах в шести сзади, затем догнала их, пару минут шла параллельным курсом. Павлу это не понравилось, он сбавил скорость, потом нажал на газ, но точно то же проделал и водитель «Жигулей».
В освещенном салоне сидели трое мужчин, все почему-то с любопытством пялились на «Москвич», переговариваясь при этом.
— Что им надо? — спросил Макаров.
Павел пожал плечами:
— Черт его знает. Если бы горючее, так просемафорили бы. Да и заправочную мы только что проехали.
Лампочка в салоне «Жигулей» погасла, после этого машина сбавила скорость, но далеко не отстала, вновь пристроилась метрах в десяти.
— Были бы там пацаны, подумал бы, что дурью маются, девок выискивают, — сказал Павел. — Но вроде солидные мужики…
Только он произнес это, как «восьмерка» резко набрала скорость, рывком обошла их и неожиданно вильнула, подставив бок под удар. Как ни быстро среагировал на это Павел, но «Москвич» его, так и не погасив скорость на скользкой заснеженной дороге, ткнулся бампером в заднее крыло чужака.
— Они что там, офонарели? — Павел открыл дверцу, вышел наружу, тотчас закрыл ее за собой, чтоб салон не выстудил порывистый северный ветер.
Макаров остался сидеть. В шоферских разборках ему делать нечего, а если ожидается не просто разборка, то надо понять, чего хочет преследовавшая их троица. Для этого пока необязательно играть мускулами. Любой бой вначале проводят на картах.
Все трое из «Жигулей» подходят к Павлу, поочередно и лениво при этом бросив взгляд на Макарова. В желтоватом свете фар неплохо видны их лица. Не пацаны, конечно, но все в соку, лет по двадцать пять — тридцать. Спокойные, не злые и не обескураженные происшедшим. Но такое спокойствие не всегда к лучшему.
Так, кажется, начинается базар. Они выглядят хозяевами положения, а Павел скис, только головой трясет. Пора выходить и самому разбираться, что к чему.
— Что произошло, ребята?
У всех троих — квадратные плечи и широкие шеи. Одеты они так, словно собрались на официальный прием в Кремль. Двое в бабочках, один при галстуке, и все то ли в длинных куртках, то ли в коротких пальто из дорогого темного материала. Кажется, кашемир, хотя Макаров в этом разбирается слабо.
Который при галстуке, стоит ближе к Олегу, он и проясняет ситуацию:
— Ты, отец, садись, где сидел, тебя это дело не касается, понял?
— Понял, сынок.
Макаров мог бы ответить и не так и уже собирался это сделать, но тьму впереди прорезал синий проблесковый маячок: очень кстати подъехала милиция. Гаишники. Человек в длинном тулупе с помятыми капитанскими погонами выскочил на трассу, несколько секунд разглядывал машины, профессионально оценил обстановку и только тогда, многозначительно хмыкнув, заговорил: