Он посмотрел на них — дети ведь совсем, хоть с когтями и клыками. Фэрн с кровавыми следами на физиономии, уставший даже с виду; Торн угрюмый, бледный как полотно.
Спросить бы их, как они так быстро оказались у его дома, как долго знали, что Билли может превратиться?..
И что делать, в конце-то концов? Сам Макс ответа на этот вопрос пока не знал.
42
«Отвратительное зрение», — внесла Билли очередной пункт в свой мысленный ну-почему-я-грёбаная-лисица список.
Аккурат после «Хвост», «Никчёмная котособака», «Хвост!», «У меня лапки», «Не грифон», «Крохотная!», «Даже не тигр!», «Этот. Клятый. Хвост!!!»
А во главе списочка, разумеется, красовались «Я, блин, чуть не померла!» и «Теперь мой парень меня ненавидит»…
Нет, вот о последнем точно лучше не думать. Билли решительно помотала ушастой головой и тут же едва не завалилась набок. Тело уже слушалось куда лучше — недаром она провела в лисьем облике большую часть минувших четырёх дней, — однако звериной грации за собой по-прежнему не наблюдала. Всё время хотелось жрать и бегать, бегать и жрать, и ещё растерзать на части какую-нибудь мелкую зверушку. Фу! По счастью (ну, для Билли, не для её звериной ипостаси), охотиться она не умела. Да какая там охота? Тело неуклюжее, зрение… ну ладно, не отвратительное. Хорошее вообще-то, но странное, явно не дневное. Слух потрясающий, но кидаться на птичек и зайчиков вслепую Билли покуда не приноровилась. А уж в зачарованном лесу, где она нынче и обитала (вернее, пряталась), этого добра вдоволь.
Она растянулась кверху лапами на прогретом солнечными лучами плоском камне, поглядела на собственный пушистый хвост. Симпатично всё-таки. Только как же бегать мешает! Особенно если за свои двадцать шесть лет ты как-то ни разу не заморачивалась, тренируясь таскать на заднице палантин. Нет, не так — треклятый зловредный палантин, живущий собственной, отдельной от остального тела жизнью…
Шаги Билли расслышала аж с расстояния в полмили, а ярдов за триста поняла, что это шаги Себастьяна. Нет, всё же слух у лисиц впрямь чудесный.
— Да и остальное неплохо, — флегматично заявил Себастьян, плюхнувшись рядом с ней на пятачок свежей весенней травки. — Хвост красивый. Ну и вообще ты вся красивая. Очень. Только сильно там не обольщайся, я по феям.
«Я крохотная!»
— Ты огромная! — возразил Себастьян, на сей раз уже почти восхищённо. — Здоровенная же зверюга! Ну, для лисицы.
Вот то-то и оно, что для лисицы. Если уж и профукать в Бездну всю свою почти наладившуюся жизнь, то можно было хотя бы стать кем-то… грандиозным и смертоносным, вот. Грифоном там, дракончиком… да хоть ягуаром каким-нибудь! Но нет же — суетливый палантин с лапками, получите-распишитесь!