После этого разговора Татьяна чуть-чуть отодвинула Лялю — не слишком далеко, так, слегка. Была в середине души, а теперь сбоку. Образовался кусочек пустоши. Значит, зря затеяла разговор про Рину. Не надо было. Себе же сделала хуже. А может, это ее слегка отодвинули? Дали понять, чтобы не вмешивалась не в свое дело? Определили границы, когда попыталась занять слишком много места?
Тетка Шура умерла через неделю после триумфального появления Рины, аккурат в Татьянино дежурство. Татьяна закрыла ей глаза, позвала тетку Муру и пошла звонить Ляле, Рине и в «Скорую». Тетка Мура подошла к кровати, потыкала тетку Шуру в плечо одним пальцем, поднесла палец к глазам, рассмотрела его со всех сторон и поверила, что тетки Шуры больше нет. Рина прибежала первой. Ворвалась в квартиру, безумными глазами посмотрела на тетку Шуру, бесполезным комом тряпья громоздящуюся в углу, прижала пальцы к губам и бросилась под кровать. Стоя в дверях, Татьяна видела, как ритмично двигается Ринин широкий плоский зад. Леонид утверждал, что у Рины зад как у камбалы. «Что там можно искать?» — подумала Татьяна и поймала себя на том, что тоже прижимает пальцы к губам. Хлопнула дверь. Леонид тихо подошел к Татьяне и через плечо заглянул в комнату. Рина вынырнула из-под кровати, смахнула с носа паутину, тряхнула багровыми щеками и с какой-то горделивой самодовольной повадкой подняла над головой старый желтый кожаный портфель со сломанным замком и залысинами в углах.
— Вот! — крикнула Рина, будто перебивая кого-то, кто и не думал ей возражать, и устанавливая свое личное и непреложное право на владение этим символом семейной власти. — Вот! Тут… облигации… она сама… она мне… она все мне… сама говорила…
Татьяна беспомощно оглянулась, будто ища у кого-то защиты, и увидела, как у Леонида дернулась щека. Он отвернулся и быстро ушел в кухню. Тетка Мура подошла к Рине, обхватила ее голову старческими пергаментными руками и легонько погладила.
— Ты не волнуйся, девочка. Она тебе… она все тебе… сама говорила.
На похоронах тетки Шуры были все, кроме Марьи Семеновны, — она уже почти не выходила из дому. Даже Татьянина мать пришла. Тетка Мура немножко попричитала, что Мусеньки в такой день нет, немножко поплакала, выпила валокордину и успокоилась.
— Удивительно, как самые близкие люди быстрее всех успокаиваются, — сказала Татьяна Ляле, когда ехали с кладбища к Рине, на поминки. — Или у стариков притупляются чувства?
— Просто она ее давно похоронила. В тот, первый, день, — ответила Ляля. — А чувства… Конечно, притупляются. Надо же как-то выживать. А как, если сил мало?