— Мистер Гаррис? Мистер Шейн желает с вами поговорить, — он передал трубку детективу.
— Гаррис? У меня еще нет ничего определенного, но кое-что мне уже известно. Ранее я упомянул о заметке в «Ньюс», которая может помочь. Здесь, внизу, находится лучший репортер газеты Тимоти Рурк. Мне бы хотелось, чтобы вы с ним поговорили. Он не только прекрасный репортер, но и необыкновенно порядочный парень, к тому же один из моих близких друзей. Расскажите ему все и доверьте написать статью, которую вы бы хотели увидеть опубликованной.
— Конечно, Шейн. Буду рад видеть. Что вы обнаружили?
— Ничего определенного, — Майкл Шейн постарался, чтобы его голос звучал бодро и оптимистично. — Держитесь и дайте нам еще пару часиков. Мистер Рурк сейчас поднимется к вам.
Он тряхнул головой, кладя трубку на рычаг, и сказал:
— Бедняга! Что еще можно сказать в таких случаях.
— В таких случаях обычно вешают трубку, что ты и сделал, — цинично произнес Рурк, — а я должен пойти наверх и встретиться с ним, лицом к лицу.
— Иди к нему, Тим. А тебе, Боб, большое спасибо. — Шейн быстро зашагал к двери.
— Куда ты направляешься? — требовательно спросил Рурк.
Шейн приостановился:
— Вилли Арентц — менеджер «Грэй Галл», и он мне кое-чем обязан. В это время он должен быть у себя, в офисе. Затем, я думаю, загляну к Питу Пэйнтеру и постараюсь расшевелить его немножко. Между тем, Боб, может быть, не сейчас, а попозже, я захочу получить полное досье на вашего портье, по-моему, Лоуфорда… и вашего молодого атлета Билла Томсона.
— Боже мой, Майкл! Ты что, их подозреваешь? — Шейн ответил:
— Я никого не подозреваю. С другой стороны, все, что мы имеем по этому делу, — это их ничем не подкрепленные показания. И чем больше я раздумываю, тем сильнее мне хочется их обоих проверить.
Он вышел и тихо закрыл за собой дверь.
«Грэй Галл» располагался на несколько миль севернее побережья, вдали от фешенебельных отелей. Он открывался для игр только после обеда, но когда подъехал Шейн, на стоянке уже стояли шесть или восемь машин. Парадные двери были открыты.
Он вошел и оказался в просторном, пустынном вестибюле, который отделял бар от большого обеденного зала, откуда доносились голоса и позвякивание серебряной посуды. Никто не остановил Шейна, когда тот поднимался по широкой лестнице на второй этаж к игровой комнате. За дверью без надписи он услышал голоса и вошел. Работал кондиционер, двое в майках-безрукавках склонились над столом, заваленным бумагами. Человек, сидящий за столом был Вилли Арентц, стройный и энергичный, с маленькой светлой бородкой и очень холодными голубыми глазами. В своем деле, которое процветало, он имел репутацию честного человека.