— А разве я там не был? — осторожно спросил я.
— Стоп, — Пино отставил свою чашку с кофе. — Я слышал, как вы бредили ночью. Вам приснилось что-то страшное? И, между прочим, вы так и собираетесь сидеть без штанов?
— Не валяйте дурака, — я поежился, стало холодно. — Минуту, я оденусь.
Вернувшись в комнату и напялив на себя джинсы с майкой, я вдруг подумал, что не вижу маленького серебристого чемодана Пат. Ее обуви, вещей — ничего не было. Я откинул одеяло — пятно на кровати исчезло.
На улице по-прежнему сияло солнце, но лицо Пино сохраняло маску грустной задумчивости. Он пристально взглянул на меня, когда я опустился на стул и потянулся за сигаретой.
— О чем это вы говорили, мой друг? — спросил он. — Что вы имели в виду, когда говорили про тот свет?
— Как что? — удивился я. — Разве вы не Харон?
— Кто? — удивление майора было неподдельным. — Харон? Это что-то из сказок для взрослых. Я — Джузеппе. Для друзей — Пино.
— Может быть, вы в таком случае и не майор? — солнце светило все сильнее, становилось по-настоящему тепло, и видение загробного мира, в котором я побывал, уходило от меня как пароход.
— Как это не майор?! — возмутился итальянец так, что даже закашлялся. — Конечно майор!
— Тогда почему вы не на службе?
— Потому что сегодня суббота, дьявол меня забери! — возмутился Пино.
Я посмотрел в сторону синего дома напротив и к своему удивлению увидел, что дверь в квартиру, до этого вечно открытая, сейчас заперта и, что было гораздо существеннее, исчезло гипсовое изображение горгоны Медузы над ней.
— Перестаньте валять дурака, — строго сказал Пино. — Еще чего придумали — «тот свет», подумать только! Хотите знать, что есть на самом деле? — поинтересовался он и наконец закурил.
— Еще бы.
Мы смотрели друг на друга сквозь облака табачного дыма, майор щурился, от его глаз разбегались добродушные морщинки, которые должны были меня обмануть.
— Ну, тогда слушайте, — сказал он. — Несколько дней назад вы пришли к нам с заявлением, что приехали в Рим со своей женой, которую зовут Патриция. Это не совсем русское имя, но я вам вначале поверил, потому что вы были очень взволнованы.
— Вначале, — хмыкнул я, — что же потом?
— Потом мы вместе с вами искали вашу жену по моргам, по больницам — словом, везде, где обычно ищут пропавших. Вы показали нам обрывок ее посадочного талона — это было все, что вы могли предъявить. Ни вещей, ни документов, ни чемодана — не осталось ничего. Не перебивайте, — попросил он меня. — Все шло просто отлично, пока не пришел ответ по линии связи с полицией вашей страны. Они проверили и обнаружили, что никакой Патриции на рейсе, которым прибыли вы, не было. Понимаете теперь?