— Артём! Ты меня режешь по живому. Даже не представляешь, какая каша вокруг тебя заварилась. Ведь я был уже почти уверен, что согласишься на должность государственного советника, и начал прорабатывать этот вопрос в верхах. Заручился, между прочим, поддержкой заместителя начальника Генштаба. И знаешь, кто сейчас в замах? Петров Михаил Михайлович.
— Наш Мих-Мих?
— Он самый. По крайней мере, интеллектуальный уровень руководства существенно возрос после его назначения. Вот такие, брат, дела. Но не в нём дело. Представляешь? Буквально перед твоим звонком заходит в мой кабинет… Петренко.
— Не понял. Ты хочешь сказать, что это был Вадим Дмитриевич, наш кадровик в Хабаровске?
— Ну да, тот самый, которому ты попортил физиономию за то, что тот пытался залезть под юбку к жене твоего офицера, — с горечью произнёс Кондратьев. — Быть бы тебе уже генералом, если бы не этот подонок. Кстати, заявился, как всегда, не один, а со своей «машерочкой» Сергеем Иванычем.
— Кто бы сомневался. «Шерочка с машерочкой». Однако что упало, то пропало. Бить таких надо по роже всегда и везде. И что он делает в Генштабе? Ведь старый, как мамонт. Думал, что он давно на пенсии.
— Как бы не так, ещё тот жучило. Пролез благодаря своим связям гражданским советником в кадры. Вот и припёрся ко мне с претензиями, что, мол, ты недостоин назначения ко мне в управление. Извини, но пришлось его попросить выйти вон со своими пожеланиями, — рассмеялся генерал.
— И как таких ублюдков держат при власти? Похоже, действительно наступили срамные времена, когда такие выживают.
— Так ты понял, в чём весь замес? Тебя надо представлять руководству, а ты сбегаешь!
— Командир! Ты же знаешь, Ли мне был побратимом. Мы с ним оба всегда больше всего дорожили офицерской честью и нашей дружбой. Мой долг, понимаешь? Мой долг — отдать ему последние почести и проститься. И не отговаривай, вопрос решён. Кстати, в Пхеньян лечу вторым тренером в команде Пака на соревнования по восточным единоборствам. Ну и потом, так сказать на добровольных началах, твой вопрос по ситуации в Северной Корее проработаю. Как говорит слепой: посмотрим. Тем более ты знаешь, что лично мне лидер КНДР в некотором роде даже симпатичен.
— Тёма! Только давай договоримся: без всякой самодеятельности, — произнёс строго Кондратьев. — Имей в виду, что в очередной раз охладились российско-северокорейские отношения и посольство в Пхеньяне практически в изоляции. Семнадцатого февраля погранслужба КНДР задержала наше гражданское судно, на это раз теплоход «Омский-122». Судно шло из Пусана во Владивосток, и в условиях сильного шторма капитан принял решение подойти ближе к береговой черте. Группа корейских военных высадилась на борт и под угрозой применения оружия потребовала следовать в северокорейский порт. Дипломатические переговоры пока ни к чему не привели. Так что в данной ситуации помочь тебе при непредвиденных обстоятельствах будет просто некому. Ты хоть это понимаешь? — в голосе генерала слышались нотки надежды, что вдруг Королёв откажется от поездки.