На второй Гаагской конференции английский делегат Сэтоу горячо возражал против принятия постановления, согласно которому разрешалась постановка мин в открытом море, и ссылался при этом на опасности, которые возникли бы в результате этого постановления для нейтрального судоходства. Несмотря на это англичане забросали минами обширный район моря перед восточным выходом из Английского канала, потому что здесь они ставили свои военные цели выше, чем прежние свои принципиальные взгляды и уважение к правам нейтральных стран. Наша минная война у английских берегов поносилась, как величайшее преступление, хотя она допускалась даже по смыслу вынесенных в Гааге постановлений. Подобное же лицемерие в вопросе об одобрении или порицании действий, продиктованных военными соображениями, мы находим, к сожалению, и в английской специальной литературе. Если английский флот, несмотря на свое несомненное численное превосходство, не считал нужным приближаться к германским берегам, то, по английским понятиям, это было очень хорошо и совершенно правильно; но если слабейший германский флот отказывался совершить явную военную ошибку, то это — недостаток мужества. Если английский флот, как мы это увидим далее, несмотря на свое двойное превосходство в силах, понес в бою вдвое большие потери, нежели его более слабый противник, то все же это объявляется английской победой. Так где же в конце концов здравый смысл?
Сделав это отступление, возвращаюсь к описанию событий. Одна из первых операций, предпринятых в соответствии со вновь выработанным оперативным планом, привела в ночь с 10 на 11 февраля к столкновению с английскими сторожевыми кораблями у Доггер-банки. Присутствие там этих кораблей находилось, конечно, в связи с нашими воздушными налетами: либо имелось в виду получить предупреждение о приближении наших воздушных кораблей, либо — преследовать их при их возвращении[57]. II, VI и IX флотилии миноносцев во время ночного поиска наткнулись на английский корабль, который сперва был принят за крейсер, но затем было установлено, что это был корабль нового типа «Эребис». После короткого артиллерийского боя «Эребис» был потоплен торпедой, командир, несколько офицеров и 28 матросов были спасены и взяты в плен. Еще один корабль был взорван торпедой, после чего наблюдалось его потопление[58]. Эти корабли были построены совсем недавно, имели 1600 т водоизмещения, 78 человек экипажа, незначительную осадку и 16-узловую скорость хода.
11 февраля командованием флота было получено от начальника Адмирал-штаба распоряжение, касавшееся действий против неприятельских вооруженных торговых судов. Одновременно в печати был опубликован «Меморандум германского правительства относительно обращения с вооруженными торговыми судами». В этом меморандуме, на основании изданных английским правительством инструкций и на основе многочисленных фактов, приводились неопровержимые доказательства того, что английские вооруженные суда имели официальное задание обманным путем нападать на германские подводные лодки повсюду, где бы они ни встретились, и вести против них беспощадную войну. Меморандум заканчивался следующим оповещением: