Олег сел на диван и обнял Катю.
— Если мы будем вместе, у нас все получиться.
— Знакомая фраза. Практикуешь плагиат?
— Знала, за кого замуж шла, терпи.
— Это ты включай терпелку на полную мощность, я буду еще больше капризничать.
— Все ради тебя.
— Меня?
— То есть вас. Ради вас обоих.
— То-то.
Катя, не из просматриваемой жизни — настоящая, задумалась. Стоило ли врать Олегу, ну не врать — слегка лукавить душой, про стадию болезни. Между цифрами 1 и 3 невелика разница. Между первой степенью рака и третьей — колоссальная пропасть с возможным летальным исходом. Что бы он предпринял, узнав, что его жена не проживет более двух лет и виной этому, не без оснований, еще не родившийся ребенок, непредумышленно препятствующий полноценному лечению матери? Взял бы он ее за руку и отвел бы на операцию со страшным названием «аборт». Сейчас она была бы жива, надолго ли, это уже другой вопрос. Но в тот момент ей казалось, что она поступила правильно. А значит, и жалеть не о чем. Врачи очень хотели поговорить с Олегом, но Катя утверждала, что муж очень занятой человек, что он в курсе всего. Она сделала все, что бы Олег не знал правды. А в медицинские бумаги он не заглядывал, по причине не знания латинского языка.
Еще пара веток брошено в костер, огонь запылал сильнее.
«Терпелку» пришлось включать на мощность, превышающую все допустимые пределы. Катя капризничала по-полной. У нее болел живот, ее тошнило, и попробуй догадайся, где тут токсикоз, а где «это самое». Какой тут оптимизм и хорошее настроение, если муж постоянно на работе, а по телефону сорваться на него не получается?
Через неделю ее положат на сохранение. Кесарево — однозначно. Возможно, спровоцируют преждевременные роды, в таком случае ребенок родится семимесячным, а мама выиграет два месяца полноценного лечения.
— Семь месяцев, это вполне нормальный срок, и гораздо лучше восьми, — объяснил врач, — для вашей же с ребенком пользы.
— Пусть будет так, — согласилась Катя.
Катя, смотрящая в огонь, улыбалась и плакала одновременно. Мальчик, хоть и семимесячный, был крохотным, но здоровым. Угрозы для жизни не было. Им уже занялись врачи, отслеживая положительную динамику.
— Александр тебя устроит? — спросила она Олега.
Личных встреч быть не могло, все разговоры только по телефону.
— Вполне, — согласился Олег.
Она молодец. Она спасла жизнь ребенку, пусть даже ценой своей, но разве настоящая мать может поступить иначе? Нет.
Потом, сразу после роддома, Катю направили на операцию, затем на паллиативное лечение. Там о ней заботились, снимали боль, настраивали на самое страшное, потому что…