— Ты здесь? — накинулся на него Фома. — Мы не можем с Морганом работать за всех, пока половина группы думает о смысле жизни на набережной!
— Мой вклад в скромный музон новичков?
— Вокал и гитара. Альби, тебе слово. Направление? Куда двигаемся?
— Как всегда, решать мне.
Я надула щеки.
— Мы сделаем…
В дом вошла Полли, удерживая под руку папу. Лицо девушки светилось от счастья, и отец об унынии забыл. Вытянулся и уверенно спустился в гостиную. От неожиданности я растеряла умные мысли. Что же произошло? Мама знает?
— Альби!
Криста. Студентка
Наследник попросил показать ему мой мир. Предсказание снежной женщины сбывалось. Она часто навещает меня во сне в разных образах, но я узнаю ее по морщинистым щекам, голосу, жестам худощавых рук.
— Приступим? — спросил Эдди и втолкнул меня в пахнущий освежителем воздуха салон машины.
— Моя фантазия не столь богата, поэтому перекусим гамбургерами и газированной водой.
Наследник не дал договорить. Достал букет луговых цветов, и я вдохнула полевой аромат. Стянула с головы черный берет и волосы мои рассыпались по плечам. Как в торговом центре. Эдди засмеялся и положил руки на черный руль. Машина выехала на оживленный Проспект.
— Адрес?
Я попросила отвезти в закусочную Солмера — второе заведение усатого начальника. Но бывший шеф не узнал меня. Точнее, я не видела его мясистый нос и выглаженную рубашку. Мистер Солмер не появился в зале, но по шепоту кассира и охранника я поняла, что он занят с новым бухгалтером учетом. Эдди выбрал стол у окна. Вечерело, и он поставил в центр горящую искусственным огнем свечу на красной подставке. Я повесила сумку на спинку. Эдди брезгливо зажал кончиками пальцев шершавый уголок ламинированного меню. Официант принес салат и два бургера с картошкой. Эдди с сомнением смотрел на запечённые булки, промасленные картофельные дольки, растекшийся сыр и выпавший кусок помидора. Сморщенный и неживой.
— Это руками едят? — спросил он. Оглянулся. Люди вокруг спокойно поглощали пищу. Звенела посуда, гудела кофе-машина, официанты перекрикивали друг друга, женщина прилюдно пилила мужа за оторванную пуговицу, пугливая девица украдкой прятала в потертую сумку пакет с выпечкой и чек от покупки. А мой бедный наследник заглядывал в глаза каждому и ждал, что люди осудят его, если он сделает что-то не так.
— Именно, — я наслаждалась вкусом еды.
Он облегченно вздохнул, когда мы вышли на тротуар и вклинились в толпу туристов в разноцветных шапках. Вытянутые пальцы указывали на памятник Маргариты, спрятанный в тенистом сквере. Я отвлеклась на рассказ гида, и моя рука выскользнула из ладони Эдди. Мы едва не потерялись в текучем потоке, но голос его вел меня к зданию кинотеатра. Голубоватое здание с треугольной крышей пряталось на противоположной стороне улицы, за бетонным забором, недавно выкрашенные стены в холле украшали яркие плакаты-афиши, изображающие космический поток, высунутый язык, супергероев, обнаживших оружие, влюбленную пару, с умилением глядевшую в глаза друг другу. Мы купили билеты на последний ряд. Эдди признался, что раньше не видел, чтобы в кинотеатре ели поп-корн и запивали его газировкой. Или хрустели чипсами и освежали горло холодным пивом. Я тихонько посмеивалась. Его сестра не удивлялась превратностям обычного мира и у нее неплохо получалось быть среди нас просто девушкой, а не титулованной наследницей. Эдди запахнул плащ и задумался. Ему было скучно. Сюжет и спецэффекты наводили тоску, а комментирующий голос подвыпившего парня на ряд ниже угнетал и заставлял смеяться во время сцен, которые должны вызвать сопереживание.